Дом на краю ночи

Сначала это казалось провалом между волнами, чернотой. Крошечная точка — может, снулая рыба или пустая бутылка. Но вот она увеличилась и теперь походила на корягу. Никто, кроме Кончетты, не видел, как непонятное нечто приближается. Темный предмет медленно поднимался на каждой волне, исчезал, появлялся вновь. Иногда он вроде бы распадался на две половины, а то поднимался в знойном мареве, как будто парил в воздухе. Один раз он выбросил щупальце, словно пытаясь дотянуться до чего-то. И тут девочка с ужасом поняла, что нечто — живое. А иначе разве могло бы оно совершать все эти странные движения, извиваться, как умирающая медуза?

А когда нечто подплыло поближе, она увидела две руки, которыми существо двигало вполне ритмично, перемещаясь в воде. Когда существо было в нескольких метрах от берега, у скал, которые местные рыбаки называли Морте делле Барке, оно остановилось и стало качаться на волнах — вверх-вниз, вверх-вниз. Потом вскинуло руку и приподнялось над водой с тревожным невнятным криком.

Зачарованная Кончетта выползла из пещеры. Она поняла, что морское существо увидело ее и подавало ей сигналы. Руки Кончетты повисли словно плети. Она ощутила в горле странный привкус, как от касторки, которую ее папаша втирал в прилавок. Этот привкус всегда предшествовал припадку. Вот только сейчас она знала, что это вкус страха. Морское существо постепенно продвигалось через прибой, приблизилось к камням. Волны то прибивали его ближе к берегу, то откатывали назад в море, пока наконец его не выбросило на треугольную скалу, которую называли Канетто. За эту скалу существо с отчаянием уцепилось. Прикрыв ладонями глаза, Кончетта исподтишка разглядывала его. Морское существо походило на мужчину с худыми плечами, впалой грудью, длинными, как у обезьяны, руками и лицом бледным, точно ricotta.

Пальцы на ногах Кончетты напряглись от желания пуститься наутек. Существо, собрав последние силы, сползло с камней и опять погрузилось в воду. Оно пару раз исчезало под водой, пока его ноги не нащупали мягкий песок в непосредственной близи от берега. Оно нетвердо, пошатываясь, выбралось из моря и прохрипело:

— Хе! — И еще раз: — Хе!

Затем последовал поток невнятицы. Существо было одето в зеленую одежду, в руке держало винтовку, отчаянно махало другой рукой и продолжало хрипеть что-то непонятное.

— Salve, signore[48], — пролепетала Кончетта. Она уже почти не сомневалась, что существо было человеком, а не животным.

Девочка вдруг почувствовала, что припадок отступил, а вместе с ним и раскаленное сияющее небо уже не так давило, и жара будто притихла. Страх ее растворился.

Маленькими шажками Кончетта приблизилась к лежащему на песке мужчине, опустилась на колени подле него. У мужчины были желтые волосы, как шерсть у собаки или кошки. Кожа такая тонкая, что местами проступала синева. Или, может, он просто очень сильно замерз. Откуда-то текла кровь, пропитывая песок. Из тени выполз крошечный краб и начал копать ямку в этом месте, двигая клешнями, как старуха за вязанием.

— Ты кто? — спросила Кончетта.

— Вилью хелпми, — прохрипел мужчина. — Вилью хелпми гоугетелп пленвентдаун.

— Говори как следует, — строго велела Кончетта. — Говори на диалекте или на итальянском. Дай я посмотрю твое плечо. Я видела, как лечит доктор Эспозито.

Но мужчина издал вопль и оттолкнул Кончетту, продолжая бубнить тарабарщину.

— Я не смогу тебе помочь, если не будешь говорить как следует, — рассердилась Кончетта.

Человек вдруг заснул. Убедившись, что он крепко спит и не собирается ей ничего больше говорить, Кончетта поднялась и направилась в сторону города.

Кончетта пробиралась через заросли опунций, по известным только ей одной тропинкам, и в начале третьего вышла к площади. В этот час все жалюзи были закрыты. Не было видно даже отца Игнацио. Кончетта поднялась по ступенькам «Дома на краю ночи» и толкнула вращающуюся дверь. В углу над радиоприемником дремала старая Джезуина. Докторская дочка сидела за стойкой с толстой книжкой, прислонив ее к кофейному агрегату, под потолком вяло крутил лопастями вентилятор.

— Кончетта пришла, — как обычно объявила Мария-Грация, отчего Кончетта всегда чувствовала себя важной персоной.

Кончетта вытянулась во все четыре фута своего роста и сказала:

— Там человек. Он спит около моря. Пойдемте скорей туда, синьора Мария-Грация.

Мария-Грация уронила книгу на стойку.

— О боже! — воскликнула она. — Ты нашла мертвеца.

— Нет, он вышел из моря. Он в зеленой одежде. Волосы у него, как у собаки Маццу, странные желтые волосы, и лицо белое, как ricotta.

Докторская дочка встала:

— Где ты оставила его, Кончетта?

— У Морте делле Барке, около пещер. — Кончетта подумала с минуту, вспоминая, все ли она рассказала Марии-Грации. — У него идет кровь. И винтовка.

Издав всхрап, проснулась Джезуина.

— Что такое? Человек с ружьем? Ойее, это вторжение! — С ошеломительным проворством старуха вскочила и выбежала из бара.