Дом на мысе Полумесяц. Книга первая. Братья и сестры

Многие относились к Рэндольфу с опаской как к новичку, но Патрик советовался с ним по поводу многих стратегических решений. Газетчик всегда говорил только правду, и оценка его могла быть неприятной, но неизменно оказывалась полезной. Однако в этот раз Чарльз хотел поговорить не о делах.

— Мой дорогой Патрик, — с улыбкой произнес он, — верны ли слухи о тебе и моей племяннице?

— О чем ты говоришь? — спросил Патрик и напустил на себя невинный вид, который, однако, никого не смог бы одурачить.

— В прошлом месяце, когда она навещала родителей, ее мать с отцом заметили, что у нее глаза искрятся и она чуть ли не летает на крыльях, чего не было уже много лет. О причине перемены даже спрашивать не пришлось, так часто она повторяла имя «Патрик»: Патрик то, Патрик се, Патрик сказал. Но это еще не все. Вчера в городе я встретил Цисси Фишер, и та сказала, что ты стал в их доме частым гостем. А еще намекнула, что по ночам по дому кто-то бродит и ты спишь так, что простыни почему-то не мнутся. Так что признавайся, мой юный друг. Тебе есть что сказать?

Про несмятые простыни Чарльз приврал, но ему удалось ошарашить Финнегана и лишить дара речи.

— Я… я… — пробормотал тот.

— Надеюсь, ты планируешь на ней жениться?

— Э-э-э… я… да, безусловно, если она захочет, — робко отвечал Финнеган.

— Захочет, не сомневайся, спорю на свои сапоги, — решительно заверил его Чарльз.

— Надеюсь, ты прав, — выпалил Финнеган.

Сам он принял решение еще неделю назад, но не спешил сказать об этом Луизе: хотел подождать возвращения Джеймса и Элис. Уже несколько недель и даже месяцев он догадывался, что влюблен. Никогда еще Патрик не встречал женщину, чье отношение к жизни так совпадало бы с его собственным, а опыт общения с женщинами у него был большой. Впервые ему попалась девушка с такой же страстной, как у него, натурой, и таким же сильным характером. Она не стеснялась выражать свои желания; ее приземленное, грубоватое чувство юмора не уступало, а порой и превосходило его собственное, но этим ее достоинства не ограничивались. Пылкость уравновешивалась в ней заботливостью, сила — лаской. Впервые в жизни Патрик Финнеган влюбился по-настоящему. Подтверждением служило то, что ему совсем не хотелось расставаться с Луизой, а следующей встречи он ждал с огромным нетерпением.

* * *

Несколько недель Конни не знала, переживет ли Майкл страшную пневмонию. В конце концов в болезни наступил перелом, но она сильно его подкосила. На стадии выздоровления врач посоветовал переменить климат.

— Воздух в Западном райдинге слишком сырой, дым фабричных труб также не способствует выздоровлению. Увезите его, — посоветовал врач. — Не слишком далеко: далекие путешествия ему тоже противопоказаны. Увезите его на море, пусть подышит свежим чистым морским воздухом. У вас же есть родственники на побережье?

— Моя мать живет в Скарборо, — ответила Конни.

— Идеально, — обрадовался врач. — В Скарборо прекрасный климат: прохладно, но не слишком холодно, как раз то, что сейчас нужно Майклу. А домашняя пища укрепит его силы. То, что доктор прописал, — с улыбкой добавил он.

Их прибытию на курорт обрадовались все. Рэйчел и Ханна были в восторге от того, что все семейство Хэйгов поселилось у них. В доме на мысе Полумесяц вновь смеялись и играли дети. Марк и его новая подруга Дженнифер были на седьмом небе от счастья, и даже слуги радовались гостям.

Как предсказывал врач, морской воздух и сытная здоровая пища благотворно повлияли на самочувствие Майкла, и тот постепенно пошел на поправку. Закончился август, начался сентябрь, и Майкл стал поговаривать о возвращении на работу. Но Конни даже слушать не желала об этом.

* * *

В окрестностях Брэдфорда, в высоких пустошах над Куинсбери, близ трактира «Рэггалдз-Инн» есть перекресток. Там, как ветер разыграется, он завывает волком, а в близлежащих долинах тишь да гладь. А в непогоду здесь дождь из-за ветра льет горизонтально, словно не желая опускаться на землю. Дорога в этом месте опасная для автомобилистов, даже если те не заходили в трактир пропустить по маленькой.

В ранние утренние часы из трактира вышел гуляка. По закону в такой час заведения, продающие алкоголь, должны были закрываться, но в столь удаленном месте законы толковались свободно. Пьяный приехал в трактир накануне вечером, а теперь сел в машину, намереваясь вернуться в Брэдфорд. Он был не в состоянии вести автомобиль, но шел сильный дождь, и идти пешком он тоже не мог.