Дом: основной инстинкт?

— Ну, Том, вот мы с тобой и остались вдвоем. — Я толкаю дверь и вхожу в неубранный дом. — Хотелось бы знать, не пора ли тебе спать?

Среда. 9 декабря

Майк все еще живет у Билла и, несомненно, каждое его утро начинается с кошачьего хвоста (отлично!). Но теперь, по дороге с работы, он заезжает к нам, чтобы навестить детей и доказать мне, каким чудесным и заботливым отцом он может быть. Как муж, которому можно доверять, — он просто кусок дерьма, а вот отец — замечательный. Ребекка сходит с ума от счастья. По вечерам они вдвоем лежат у камина и играют в карты. Том счастлив, потому что теперь папочка почти каждый вечер купает его перед сном. Я наблюдаю за ними и постепенно закипаю: ему понадобилось быть выгнанным из дома за мерзкую измену, чтобы до него дошло, какие у нас хорошие дети. Чертовы МУЖЧИНЫ! Джилл меня больше не поддерживает в моей кампании по изгнанию подлеца, потому что, когда мы несколько дней назад ходили к ней в гости, Ребекка неожиданно разревелась и спросила Джилл, почему наш папочка больше не живет дома. Джилл, которая с легкостью проявляет бессмысленную жестокость, когда говорит о своем муже, спросила меня, почему я так бессмысленно жестока к Майку.

Но как я могу быть уверена, что между Майком и Кейт все кончено? Он так говорит, но ведь многие недели до этого, он ничего не говорил о том, что спал с ней. Как я могу верить его словам, если до этого он только и делал, что врал? Что теперь его слова значат для меня? Но что больше всего выводит меня из себя, буквально доводит до белого каления, так это то, что он спал с ней, сняв рубашки, которые гладила я. Это несправедливо.

Пятница, 11 декабря

Мне нужно придумать, как зарабатывать деньги. Если так и дальше пойдет, то скоро я окажусь на ступенях школы Ребекки, с Томом на руках, Плюхом, лежащим рядом, а перед нами будут лежать шляпа для денег и большой плакат: «Брошенная жена. Нужны деньги на оплату школы. Пожалуйста, будьте щедрыми». Пожалуй, на Гарриет это подействует.

Она позвонила вчера вечером, полная сочувствия к брошенной жене и страшно довольная собой. Для друзей твоя трагедия — как леденец для ребенка.

— Как ты? — ее голос дрожал от сочувствия.

Я чуть было не предложила организовать клуб «Использованных жен», но решила, что Гарриет этого не оценит. Она — идеальный пример того, как можно жить без любви, когда все эмоции тратятся лишь на процесс похода по магазинам.

— Хорошо. Просто отлично. Без него гораздо проще.

— О Кэрри. — Гарриет была шокирована. — Ты же на самом деле так не думаешь.

«Нет, — подумала я. — Конечно, я так не думаю. Я просто собиралась выпить чаю и хочу, чтобы ты поскорее от меня отвязалась».

Я начала сталкиваться с проблемами, о существовании которых раньше и не подозревала. Например: как избежать еженедельных «встреч за кофе» в компании матерей одноклассников Ребекки? В классе вывешен список родителей. Если я поддамся и впишу в него свое имя, то каждую пятницу мне придется встречаться с остальными жертвами этого списка, пить с ними кофе и обсуждать… Что обсуждать? Систему образования? Плиты Aga? Цены на детское белье? Не могу себе даже представить возможные темы! Кроме того, участие в этих встречах обязывает время от времени приглашать всех к себе в гости. При мысли об этом я покрываюсь холодным потом: почти все блюдца и чашки, которые у меня есть, — это остатки от разных сервизов. Я даже не в состоянии красиво накрыть стол. На таких встречах принято угощать гостей печеньем или кексами, но я не держу дома сладостей (если я куплю печенье, Ребекка немедленно вскроет упаковку, все съест, а потом будет капризничать и отказываться от нормальной еды).