Дом Пламени и Тени

– Никто не пожелал сдать нам комнату, даже переночевать не пускают. Не выгонять же их силой из собственных домов… – Изверг театральным жестом обвел конюшню. – Добро пожаловать в отель «Конский навоз».

Хант усмехнулся, оглядывая потемневшие балки постройки:

– По правде говоря, я спал в куда худших условиях. У здешних лошадей дом получше, чем тот, где я рос.

Грустно, но правда.

– Я тоже, – ответил Баксиан, чем немало удивил Ханта. – Я, знаешь ли, вырос в одном из беднейших кварталов Равилиса. Полуоборотень, превращающийся в гончую, и полуангел. На моих родителей одинаково косо смотрели и в Доме Земли и Крови, и в Доме Неба и Дыхания. Их запросто могли выгнать с работы.

– Кто из родителей был ангелом?

– Отец. Он служил капитаном в Сорок пятом легионе Сандриелы. Ему приходилось легче, чем матери. От нее отвернулась вся родня за то, что она «спуталась» с ангелом. Но расплачиваться за совместную жизнь пришлось обоим.

Судя по мрачному тону, Хант догадался: последствия были трагическими.

– Мне было восемь. Я до сих пор не знаю, что́ послужило причиной, но собралась толпа… – У Баксиана задергался кадык, но он доделал одну сенную постель и взялся за другую. – Кончилось тем, что маму разорвали в клочья ее же соплеменники-оборотни. Отца схватили ангелы, которыми он командовал, и устроили ему Живую Смерть.

Хант вполголоса выругался.

– Сослуживцы отца впали в неистовство… – Баксиан покачал головой. – Стоило его крыльям начать отрастать, как их отрезали снова. Он потерял много крови, и в конце концов организм просто не выдержал.

– Сочувствую, – тихо сказал Хант. – Я и не знал.

– Никто не знал. Даже Сандриела. – Баксиан развернул одеяло и накрыл им сенную подстилку. – Я оказался предоставленным самому себе. Родни хватало с обеих сторон, однако никто не желал брать к себе полукровку, как они меня называли. Я научился жить на улицах, выживать в трущобах. Научился прятаться, подслушивать важные сведения, а затем продавать их заинтересованным сторонам. У меня это так здорово получалось, что через какое-то время я приобрел известность. Меня прозвали Змеей, поскольку я многим попортил жизнь. Слух обо мне дошел до Сандриелы, и она позвала меня к себе в триарии – быть ее шпионом и ищейкой. Змея превратилась в Изверга – так меня тоже называли в трущобах, – но кое-что змеиное в атрибутике осталось.

Хант сразу вспомнил доспехи Баксиана, напоминавшие змеиную кожу.

– Я ненавидел службу, Сандриелу. Лидию тоже. Мне всегда казалось, будто она видит меня насквозь, однако… Куда еще я мог податься? – Баксиан закончил устройство постелей и повернулся лицом к Ханту. – Служба триарием Сандриелы была лучше жизни в трущобах. Там вечно приходилось оглядываться, как бы тебя не пырнули в спину. Но зверства, которые она заставляла нас творить… – Баксиан коснулся шрама на шее, оставленного Хантом. – Я это заслужил.

– Мы все творили зверства по приказу Сандриелы, – резким тоном напомнил ему Хант.

– Так-то оно так, но у тебя не было выбора. А у меня был.

– Ты старался избегать точного выполнения приказов, не чинить вреда там, где это было возможно.

– Спасибо Данике, – сказал Баксиан.

– Есть ли лучшая причина, чем любовь?

Баксиан печально улыбнулся:

– В общем, я рассказал ей все. Данике. И она поняла. Не осудила меня. Сказала, что у нее есть подруга: наполовину человек и наполовину фэйка, которая сталкивается с такими же бедами. Думаю, ее любовь к Брайс помогла ей любить и меня.

– Ты бы сказал Брайс об этом, – с улыбкой предложил Хант.

Баксиан пристально посмотрел на него.

– Вы-то оба как? В порядке? А то в пещере было… жарковато.

– Обошлось. – Хант протяжно выдохнул. – Мы в порядке. Мы потом поговорили.

– И то, что вы узнали, побывав на Хеле… – (Брайс рассказала всем, что узнала от принцев Хела о происхождении Ханта.) – Ты как по этому поводу?

Хант задумался.

– По сравнению с происходящим это вторично. Жаль, конечно, отца. Или отцов? Если честно, не знаю, что и думать.

– Так ли это важно? – усмехнулся Баксиан. – В смысле, твоя генетическая начинка?

Хант снова задумался.

– Нет. Это просто свойство моей крови, особенности моей магии. Это не сказалось на моей личности. – Он пожал плечами. – Брайс так считает. Я стараюсь верить ей.

– Тогда почему ты до сих пор не удалил «художества» Ригелуса? – Баксиан кивком указал на татуировку вокруг лба Ханта. – Принцы утверждали, что сил для этого у тебя хватает.

Хант задрал голову, рассматривая перекрытия потолка.

– Удалю.

Баксиан выразительно на него посмотрел, показывая, что видит бывшего сослуживца насквозь. Он понимал: Ханту нужна передышка. Нужно время, чтобы все обмозговать и переварить. Конечно, Хант хотел освободиться от татуировки, но становиться настоящим принцем Хела или как это называется… к этому он был не готов. Во всяком случае, пока.

– Брайс права, – помолчав, сказал Баксиан. – Твою личность определяют вовсе не особенности строения организма. Это зависит от того, кто тебя растил. Важно, каков ты сейчас.

Перед мысленным взором Ханта мелькнуло лицо матери, воспоминания о которой он хранил у самого сердца.