Дом Пламени и Тени

Когда собралось около сотни волков, Перри спустилась к ним и сказала:

– Ну что… пожалуй, здесь почти все, кто остался в Логове.

Волки улыбались ей, хотя пока не знали, зачем Перри их позвала. В Логове она была единственной художницей. Эти задатки проявились у нее очень рано. В четыре года она покрасила стены своей комнаты во все цвета радуги, хотя родители велели выбрать только один цвет.

Перри взглянула на Итана. В ее глазах сквозил страх. За себя или за него – этого Итан не знал.

– Выходи, – прошептала она и спустилась на траву.

«Заставь брата гордиться тобой».

Пусть эти слова произнесла ненавистная ему Королева Змей, Итан крепко запомнил их и всегда носил в сердце. Так было и сейчас, когда он вышел из тени.

Его встретили неприязненным рычанием и удивленными криками.

– Я пришел не затем, чтобы добавлять вам неприятностей, – произнес Итан и поднял руки.

– Тогда проваливай отсюда! – крикнули сзади.

Он узнал кричавшего – это был Гиден, заместитель Амелии. А вот и Амелия появилась. Она стремительно пробилась сквозь толпу, ее лицо было перекошено яростью.

– Все, что мы знаем о нашей сути, – ложь! – выкрикнул Итан, пока Амелия не успела приблизиться к нему и начать потасовку.

Часть собравшихся затихла. Итан понимал: надо торопиться. Клыки во рту Амелии стали удлиняться. Еще немного – и она превратится в волчицу.

– Даника Фендир тоже сомневалась в преподносимой нам истории. Гибель не позволила ей докопаться до правды.

Эти слова возымели желаемое действие. Толпа затихла. Но Амелия продолжала расталкивать собравшихся. За ней угрожающе маячил Гиден.

Итан взглянул на Перри, стоящую перед толпой. Зеленые глаза молодой волчицы были устремлены на него. Желая ее поддержать, он сразу заговорил о главном:

– Астерии внедрили в наш мозг паразита, который подавляет нашу врожденную магию. Из всего, чем мы должны обладать, нам оставлены лишь физическая сила и способность превращаться в волков. Но даже эти способности существенно урезаны. Им важно, чтобы мы оставались их верными цепными псами, каковыми мы и являемся со времен открытия Северного Разлома.

Амелия находилась в десяти футах от него. Ее мышцы напряглись. Еще мгновение – и она прыгнет на ступени, подомнет его и начнет рвать в клочья.

– Глядите!

Итан протянул руку. На ладони поблескивала льдинка.

По толпе пронеслись возгласы удивления. Потрясенная Амелия застыла на месте.

Пальцы Итана покрывались льдом.

– Это магия. Магия природных стихий. Она была во мне с рождения, но крепко спала.

Итан вновь посмотрел на Перри: в ее глазах отражалось потрясение и что-то, похожее на тоску по иной жизни.

– Одна медведьма – моя подруга – создала противоядие. Я его принял и сразу почувствовал изменения. Я понял, кем на самом деле являюсь и что спит в крови всех волков. Астерии пятнадцать тысяч лет подряд подавляли наши истинные способности.

– Поддался на трюк какой-то ведьмы, – презрительно бросила Амелия, намереваясь оттолкнуть с дороги и младшую сестру. – Уходи, – приказала она Перри не как сестра, а как вожак стаи.

Однако Перри при всей ее внешней хрупкости не дрогнула.

– Я хочу услышать, о чем он скажет дальше, – твердо заявила она.

* * *

Итан старался говорить как можно быстрее. Он обрисовал волкам сущность паразита и то, чем оборачивается астерийское вмешательство в их магию. Затем, видя, что многие продолжают сомневаться, он рассказал о том, что в действительности происходит в Костяном Квартале и почему второсвет – это мясорубка для душ.

Закончив говорить, он снова взглянул на Перри. Ее лицо было мертвенно-белым.

– Королева Гипаксия Энадор может подтвердить все, о чем я вам рассказал.

– Она уже не королева! – крикнул кто-то из волков. – Ведьмы изгнали ее, как и мы тебя, Холстром.

Итан оскалил зубы:

– Гипаксия – талантливый ученый. Она нашла способ удалить эту тварь из наших мозгов и вернуть нам изначальную магию. А потому я никому не позволю говорить о ней в таком тоне.

Он властно зарычал, что отрезвляюще подействовало на толпу. Его слова вызвали не гнев или страх, а…

– Что ты сделал? – спросила Перри, неуверенно шагнув к нему. – Итан, ты…

– Династия Фендир не кончается на Сабине. Есть еще одна волчица, – сказал Итан, борясь с внутренним волнением.

В толпе зашептались. Перри смотрела на него во все глаза:

– Это как?

Итан не мог выдержать замешательство и надежду в ее голосе. Во взгляде ее горящих зеленых глаз.

– Ее зовут Сигрид, – продолжал Итан, преодолевая горловой спазм. – Она… она – дочь покойного брата Сабины. И она…

– Довольно! – оборвала его Амелия, которая наконец оказалась рядом. – Хватит нам слушать твои бредни.

Итан громко и глухо зарычал, отчего даже Амелия остановилась, так и не поставив на ступеньку вторую ногу.

Он выдержал взгляд предводительницы Черной Розы, позволив ей увидеть все, что лежало у него на душе.

– Почему этот предатель до сих пор жив? – разнесся над двором голос Сабины.

Итан повернулся, не выпуская Амелию из поля зрения, и стал следить за Сабиной.

За ней из теней вышла Сигрид, а затем Астроном.

73

– Жница, – прошептала Перри и попятилась.