Дом Пламени и Тени

А в центре, словно новый трофей, находился его костюм Умбры Мортиса вместе со шлемом.

* * *

Брайс держала в руках Маску. Та зловеще сверкала среди такого же зловещего сверкания хрусталя в стерильном пространстве тронного зала. В прошлый раз ей было некогда разглядывать стену, увешанную трофеями. Столько крыльев всех оттенков и любой величины. Столько жизней, отданных ради этого момента.

Хант закончил облачаться в костюм Умбры Мортиса, затем надел шлем. Брайс не задавала ему никаких вопросов, когда он снял со стены астерийский трофей. Она знала, зачем ему понадобился костюм.

И крылья Ханта, прибитые прямо над троном Ригелуса, не могли там оставаться. Это она тоже знала.

Он еще один раз наденет этот костюм со шлемом. Но не как Умбра Мортис, а как Хант. Ее Хант.

И вместе они положат конец владычеству астериев.

Жаль, что Итан не подоспел вовремя с противоядием, созданным Гипаксией. Но они не могли отложить наступление ни на минуту.

Брайс провела пальцами по гладкой поверхности Маски. Казалось, она держит в руках посмертную маску какого-то короля, умершего в незапамятные времена. Может, Маске придали сходство с лицом одного из астериев? Намеренно сделали ее похожей на ненавистный облик даглана, как называли астериев в том мире.

– Брайс, – предостерегающе произнес Хант.

Голос его, искаженный шлемом, звучал ниже обычного.

Перед Брайс стоял тот, кого называли Тенью Смерти. Из ножен на спине костюма он извлек парные мечи и сейчас вертел их в руках.

– Пора начинать.

Все, что она успела сделать в жизни, каждый ее шаг вели ее сюда.

В этот зал, где ее окружали крылья благородных Падших ангелов. И где рядом с ней стоял Хант – один из немногих уцелевших воинов.

И сегодня Падшие отомстят астериям.

Брайс поднесла Маску к лицу, закрыла глаза и надела. Металл прилип к ее коже, словно втягивая в себя ее лицо и душу…

Мир вновь разделился на противоположности. На живое и неживое, дышащее и бездыханное, мертвое и… поднятое из мертвых.

Звезда на груди Брайс ярко вспыхнула, словно говоря: «Привет, старый друг». Да, древняя магия знала Маску и понимала самые сокровенные ее тайны.

Брайс повернулась к крыльям. Отверстия для глаз ограничивали обзор, но она видела, как от крыльев исходит мерцающий свет. В них сохранялись крупицы души. Последние крупицы существования. Казалось, вся стена усеяна перемигивающимися звездами.

Догадка Брайс подтвердилась: над Падшими не совершали ритуал Отплытия. То было последнее оскорбление, нанесенное погибшим воинам. Их опозорили, лишив благословенного посмертного существования. Что ж, астерии расплатятся и за это. Души воинов, неприкаянно бродившие двести лет, теперь подчинятся приказам Брайс.

Одна мысль – и ее воля стала их волей. Маска воззвала – и души Падших ответили. Крылья слетели со стены, будто рой светлячков.

Воздух наполнился шелестом крыльев. Поначалу взмахи были медленными, как у недавно вылупившихся бабочек, проверяющих новое тело. Казалось, что шелест крыльев слышится не только в тронном зале, но и по всему миру. Ветер, устроенный Хантом, сорвал крылья со стены, отпустив их на свободу. Осталось лишь две пары: одна – знакомого серого цвета, другая – белоснежная.

Крылья летали по тронному залу: белые, серые, черные. И каждая пара сверкала искрами души. Но это видела только Брайс в глазные прорези Маски.

Хант и Брайс стояли посередине этой бури крыльев. Ее волосы вздымались от ветра, поднятого ими. Их перья касались ее кожи.

Две молнии из-под пальцев Ханта устремились к крыльям, остававшимся на стене, – его собственным и Исайи. Обе пары вспыхнули и быстро сгорели. Другие крылья разметали пепел, освободив и этих пленников.

Новый порыв рукотворного ветра Ханта – и двери в коридор распахнулись, а в окнах полопались стекла.

Крылья Падших устремились в безоблачное синее небо.

Тронный зал опустел, словно бассейн, из которого выпустили воду. В широком дверном проеме стояла одинокая фигура, наблюдавшая за происходящим.

Ригелус.

Вокруг него в воздухе покачивались перья.

– И что это вы тут делаете? – спросил Светлая Рука, бурля от негодования.

Он вошел и сразу взглянул на Брайс. Может, на нее действовала магия Маски, а может, она переступила все барьеры страха, но появление Ригелуса ничуть не испугало ее.

– Исправляем давние ошибки, – ответила она Светлой Руке.

Ригелус щурился на Маску:

– Ты завладела оружием, которое тебе не по силам.

Из разбитых окон доносились крики горожан, изумленных зрелищем крыльев, пролетающих у них над головами.

Мертвое и поднятое из мертвых. Природа Ригелуса смутила Маску. Живое и неживое. Дышащее и бездыханное. Маска не понимала, кем считать Светлую Руку. Его появление подействовало на нее не лучшим образом. Маска качнулась, готовая слететь с лица Брайс.

Брайс сосредоточилась. «Ты подчиняешься только мне».

Маска послушно замерла.

Ригелус, конечно же, заметил Ханта в полном боевом облачении, но по-прежнему обращался только к Брайс:

– Далеко же от родного дома занесло тебя, Брайс Куинлан.

Он сделал шаг вперед. То, что Ригелус не атаковал их сразу, доказывало его настороженность.

Молния Ханта с шипением поползла по полу.