Дом пустых сновидений

– Потому что ты мне нужен! – выкрикнула Кира и надавила кулаками на глаза. – Потому что ты единственное, что у меня осталось! Больше никого нет!

– Так, – Аспен взбешенно распахнул дверь. – Выметайся. Живо.

Он почти не слышал свой голос. Он даже не был уверен, что произнес эти слова вслух, пока не увидел, как переменилось лицо Киры.

– Ты же не серьезно?

– Уходи.

По ее лицу пошла тень. Аспен знал – сейчас Кира заплачет. Она всегда этим пользовалась, потому что знала, что он не может видеть ее слезы. Ведь когда она плачет, он растерян, подавлен, чувствует себя ничтожеством. Но это было очень давно, не сейчас.

Теперешний Аспен схватил Киру за локоть и настойчиво выпихнул на лестничную площадку. Хлопнул дверью. Повернул ключ в замке. Он все еще чувствовал, как сердце колотится, как пульсирует в венах кровь.

Он не моргая уставился на дверь, содрогаясь всем телом.

Что с тобой, Кира? Как ты можешь быть такой легкомысленной, такой…

Сейчас Аспен почти возненавидел ее. Она сказала, что он – единственное, что у нее осталось? Она тоже была его всем. Она была его лучиком солнца. Когда-то давно. До того как уехала со своими родителями в путешествие. И когда она оставила его, она не спросила, каково это – жить в одиночестве, чувствовать себя беспомощным ребенком, чей мир развалился в одно мгновение. Он и так был шатким после психушки, но Кира разрушила его до основания.

Аспен прислонился спиной к двери и поднял голову к потолку, слушая собственное сердцебиение.

Она же мучила его годами. Эта девушка превратила его жить в ад, она не подпускала к нему никого. Она мучила Сьюзен. Она мучила Айрленд.

Аспен зажмурился и вспомнил ее лицо, когда она вышла из спортивного центра с синяками на лице и выдумала какую-то чушь про спарринг. Аспен вспомнил, как в очереди за кофе ему всучили листовку, на которой было ее изображение с просьбой «держать дистанцию».

Сердце Аспена забилось как сумасшедшее.

Раны.

Он почувствовал, что потеет.

Она сказала Згардоли искать Айрленд в тот вечер.

Сжал кулаки.

Проколотые шины. Убийца. Сиротка. Убийца. Она убила Сьюзен. Аспен, она убила Сьюзен. Сьюзен.

Аспен зажмурился до боли и подумал: Нам придется сделать это. Мне придется. Придется вечно быть рядом с ней, наблюдать, следить за тем, чтобы она не умерла, следить, чтобы никто не убил ее и…

Аспен открыл глаза.

Все это нереально. Это просто не может происходить на самом деле.

Но это происходит. Он согласился с Айрленд, что за Кирой нужен присмотр. И даже если бы Айрленд не заставила его, он бы заставил себя сам, потому что винить себя еще в одной смерти – невыносимо.

Время словно замедлилось, пока он принимал решение.

Это хорошо, убеждал себя Аспен, когда надевал куртку, обувался и брал ключи от мотоцикла.

Это хорошо, убеждал он себя, когда выходил из квартиры и запирал дверь, думая, что Кира будет сидеть здесь на площадке на корточках, зная, что он так или иначе сдастся и придет за ней.

Это хорошо.

Он покинул дом и погрузился в сумрачный вечер Эттон-Крик, накрытый пеленой дождя, такой тяжелой, словно занавес в театре. Машины, стоящие вдоль аллеи, были черными и влажными и напоминали камни. Аспен двинулся вдоль них, думая, что Кира будет где-то рядом. Может быть, сидит здесь же, в сквере на мокрой скамейке, давится слезами.

Но ее не было.

А что, если это произойдет сейчас?

Он вспомнил видение. Оно не было четким. Кира звала его, звала Аспена. Возможно, потому что он был рядом?

Аспен бросился бежать в сторону остановки. Дождь был повсюду, заливался в рот, за шиворот, штанины прилипли к ногам; проглатывал все звуки, оставляя только стук капель об асфальт.

Аллея, отделенная от дороги высокими деревьями, была пустынна и темна; слева высилось заброшенное здание завода, справа, позади высоких елей, круглосуточный магазин и заправка. Аспен решительно двинулся в сторону ярких вывесок, поднялся по холмику с пожухлой, скользкой травой на тротуар и остановился у остановки.

Вот и она. Стоит под навесом в компании какого-то парня. Аспен сделал только два шага, а уже насчитал пять прикосновений незнакомца к локтю Киры.

По дороге неслись потоки машин. Свет их фар метался в разные стороны, пронзая дымку от стрел дождя и выдавая на лице Киры лютую неприязнь к чужим касаниям.

– Идем домой. – Аспен остановился рядом, проглатывая плохое предчувствие. Кира бросила на него удивленный взгляд, и парень, стоящий рядом, резко обернулся. Аспен решил, что тот пьян, судя по рассредоточенному взгляду.

– Никуда я с тобой не пойду, – заявила Кира, придвигаясь к незнакомцу, от которого минуту назад хотела отделаться.