Дом пустых сновидений

Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, затем, когда вскипел чайник, Ной поднялся на ноги и подошел к плите.

– Будешь чай?

– Нет, спасибо, – вежливо ответил Дориан. Он потоптался на пороге, затем вошел на кухню, разматывая шарф. Провел пятерней по всклоченным волосам. Остановился у окна.

Ной наполнил свою кружку, вернулся за стол и запихнул в рот еще одну конфету. Сделал огромный глоток чая и закашлялся.

– Я был на свидании с Альмой, – произнес Дориан, продолжая стоять сбоку от Ноя.

– Поздравляю, – прокаркал в ответ Ной, хлопая себя по груди.

– Я серьезно.

– Я тоже. – Ной повернулся и подкрепил серьезность слов взглядом. Он ждал, когда Дориан уже задаст вопрос. Кислой миной весь аппетит испортил, чуть не подавился из-за него!

– Ну… – Дориан замялся, стыдливо кашлянув. – Кое-что показалось мне странным.

Ной изогнул брови, саркастично уточнив:

– Кое-что?

– Прекрати! – раздраженно оборвал Дориан, скрестив руки на груди. – Ты и так уже все знаешь. Постоянно пытаешься вытянуть побольше подробностей. – Он покачал головой. – Скажи, Альма как-то связана с Криттонским Потрошителем и поэтому ты постоянно обращаешь мое внимание на нее?

– Ты рехнулся, Дориан.

– Тогда объясни, что все это значит! Все это. Только не смей спрашивать «что значит что», ясно?

– Ладно, – невозмутимо кивнул Ной, продолжая жевать батончик. – Ты целовался?

По лицу Дориана пошли пятна раздражения.

– Не читай мои мысли.

– Я не читаю. – Ной смял в кулаке фантик и сделал осторожный глоток чая, переживая, как бы Дориан вновь его не сглазил. В это время Дориан полностью ушел в свои мысли, его взгляд стал стеклянным.

– Понимаешь… все дело в ней. Не знаю. Она влияет на меня. Иногда мне кажется, будто мы с ней знакомы сто лет, но порой она ведет себя как сумасшедшая, и я сомневаюсь: нет, с такой я бы не стал…

– Не стал что? – спросил Ной, уставившись на Дориана с каким-то ехидным, подростковым любопытством.

– Не знаю. Я не знаю, что это значит. А ты?

Вместо ответа Ной отклонился назад и, балансируя на двух ножках стула, дотянулся до тумбы и достал из ящика какой-то журнал. С грохотом вернувшись на прежнее место, Ной швырнул журнал Дориану, и тот поймал его с выражением полного недоумения на лице.

– Прочти и все поймешь. Ты влюблен.

– Я не влюблен, – возразил Дориан, с сомнением раскрывая журнал. – Я почти мертв.

– Без разницы. Для любви не имеет значения, умираешь ты или живешь полной жизнью. Для нее не важно, мертв ли ты. Просто она есть. И ты ее не контролируешь.

Дориан посмотрел на Ноя как на придурка.

– Ты поэтому читаешь такое? Чтобы забивать свою голову этой ерундой?

– Конечно нет, там прикольные картинки.

Дориан с раздраженным вздохом отложил журнал на подоконник и скрестил руки на груди.

– Да, – вдруг сказал он с сарказмом, – очевидно, что только картинки ты и рассматриваешь, раз все еще ничего не понял.

Пришла очередь Ноя озадаченно хмуриться:

– Ты это о чем?

– Ты все понял. – Явно чувствуя себя лучше, Дориан отлепился от подоконника и подошел к столу. – Ты как Альма, тебя невозможно понять. И порой я удивляюсь, как такой умный человек, как ты, может быть настолько глупым, когда дело касается собственных отношений. Ведь ты ничего не сделал, чтобы Кая была с тобой.

– Может, я не человек?

Дориан фыркнул, затем подтолкнул к Ною кулек с конфетами.

– Только это тебя и волнует.

Затем свет на кухне погас.

Когда шаги Дориана стихли где-то наверху, дом вновь погрузился в привычное состояние мертвой тишины. Вот только Ной непривычно затаил дыхание и уставился в темноту, сжав в кулаке фантик от шоколадки.

Что именно подстегнуло Дориана к действиям, он не знал. После эпизода в «Ледовом дворце» они сходили еще на одно свидание, и то поскольку их заселили в один отель на одном этаже и вечером перед конференцией нечем было заняться.

Сейчас Дориан таращился на дверь ее квартиры, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. «Как я сюда попал? – подумал он. – Что я делаю?»

И потом Дориан задал себе главный вопрос: почему нет? – и позвонил в дверной звонок. Лишь потом, Альма открыла не сразу, он глянул на наручные часы и понял свою оплошность – уже было за полночь, наверняка она преспокойно спит.

Я дурак, – подумал Дориан, но вдруг дверь квартиры резко распахнулась, и он подался назад. Он почувствовал себя даже глупее, чем прежде. Он принял освежающий душ, съел бульон Ноя, выпил две чашки кофе, но все равно чувствовал себя мертвецом, которого неудачник-некромант неверно оживил, совершив с десяток ошибок.

– Дориан? Что ты здесь делаешь? – изумилась Альма. Он оторопел:

– Ты не посмотрела, кто пришел? И кого ты ждала здесь поздней ночью в этом дурацком халатике?

Альма лишь вскинула брови и поджала губы. Ее зеленые глаза полыхнули огнем, который готов был спалить дотла всех и вся. Разве эта девушка могла ухаживать за ним после сцены на льду, весело болтать в баре, а сейчас испепелять взглядом?