Дом с неизвестными

Барон намеревался подняться на пятый этаж. Веры в то, что кто-то затащил сейф на самую верхотуру, не было. Это очень тяжелая работа — главарь опробовал ее собственным горбом. Да и бестолково искать, коли здесь побывали мусора с автомобилями. Ясное дело — увезли…

Смачно плюнув на ступени, Паша запалил очередную спичку и, освещая лестницу, потопал вниз.

— Забирай, Фома, свой конт и пошли отсюда, — сказал он, заметив стоящего в темноте взломщика.

— Шо, приделали ноги твоему медведю?

Не отвечая на вопрос, Барон угрюмо пробурчал:

— Я бы сейчас напился.

— А есть? — оживился медвежатник.

— Тут неподалеку имеется тихая хата. Такая тихая, что о ней не пронюхала ни одна мусорская ищейка. Найдется там сулейка, найдется и закуска. Идешь?..

Глава тринадцатая

Москва, Безбожный переулок; август 1945 года

Из квартиры номер «12» пятиэтажного дома с лепниной по фасаду доносились крики, шум, топот. Источником этих громких звуков был Анастас Мирзаян. Нервно перемещаясь по квартире, он разбрасывал вещи неверной супруги и, мешая армянский с русским, обзывал ее последними словами. На полу вперемешку валялись платья, блузки, сорочки, нижнее белье, обувь, сумочки, головные уборы…

— За это платье я отдал сто сорок пять рублей! Вот еще одно! И еще!.. А за это габардиновое пальто из Львова я заплатил двести и тридцать накинул сверху!.. — Из спальни в коридор летели дамские сумочки, шляпки разных фасонов. — Посмотри, какой я обеспечил тебе гардероб! Посмотри! Столько дорогих вещей под силу иметь только актрисам и женам очень уважаемых людей! И чем ты за это заплатила?! Шлюха!..

В гостиной на круглом столе, покрытом бархатной скатертью, лежали фотографии нагой Марии. Когда муж предъявил их как неоспоримое доказательство измены, она не стала отпираться. Она просто замкнулась, замолчала. Точно так, как и предсказал в своих психологических умозаключениях Аристархов.

Мирзаян всегда был вспыльчив и в порыве гнева плохо себя контролировал. Помня об этом, он не поехал со службы прямиком домой, а повелел водителю остановиться на полпути. Покинув автомобиль, он побрел до Безбожного пешком, пытаясь унять волнение и скакавшее в груди сердце. Получилось.

Неторопливо поднявшись на пятый этаж, он сделал пять глубоких вдохов. Затем отпер ключом дверь и вошел в прихожую с твердым намерением предъявить бесстыжей супруге фотоснимки и спокойно выставить ее за дверь. Зачем кричать и скандалить, посвящая в семейные дела соседей?

И тут из спальни вышла Мария, лениво застегивая наброшенный на голое тело шелковый халатик. Халатик был куплен всего полмесяца назад за сумасшедшие деньги, а ее чудесное тело, как выяснилось, принадлежало не только ему. На лице молодой женщины застыла фальшивая улыбка, в глазах стояло холодное равнодушие. Это был взгляд сытой змеи, проползавшей мимо застывшего в траве птенца.

И тут Мирзаян сорвался. Отвесив Марии смачную оплеуху, затолкал ее в гостиную и достал из кармана снимки…

Горячая кровь снова шибанула ему в голову, в мгновение ока ему стало наплевать на соседей и вообще на всех. Он бегал по квартире, разбрасывал вещи, пинал двери, стучал кулаком по стенам…

Едва начался скандал, Мария забилась в глубокое кресло. Поджав ноги и закрыв ладонями лицо, она беззвучно рыдала. Лишь изредка в ответ на особенно обидную и громкую брань она поднимала мокрое от слез лицо и просила:

— Умоляю, Анастас, прости меня…

Однако ее слабый голос лишь распалял ревнивца. В ответ на мольбы он снова подскакивал к супруге и в припадке гнева хлестал ее по щекам. А когда она попросила не кричать, чтобы о ссоре не узнали соседи, Анастас и вовсе затрясся в истерике.

Бросив потрошить огромный платяной шкаф в спальне, он ринулся в кухню, схватил большой нож и решительно направился в гостиную…

* * *

За неполных четыре года, прошедших с момента заселения Мирзаяна в пятиэтажный дом по Безбожному переулку, трехкомнатная квартира номер «12» заметно изменилась. Еще до женитьбы на юной Марии в квартире был сделан шикарный ремонт. Добрый человек из хозяйственного управления с китайской фамилией Яньшин вначале помог с бригадой мастеров-отделочников, затем пособил с приобретением дорогих мебельных гарнитуров — гостиного и спального.

Постепенно в комнатах стали появляться очень дорогие вещи. На пол легли редкие персидские ковры. На потолки электрики из хозяйственного управления повесили хрустальные люстры. В зале на высокую напольную этажерку Анастас самолично поставил купленный по просьбе Марии новенький патефон с полусотней пластинок. В серванте на видном месте блестели многочисленные предметы столового и чайного сервизов на двенадцать персон, украшенных знаменитой ленинградской «кобальтовой сеткой». Каждый элемент обстановки и интерьера в квартире, безусловно, вызвал бы волну зависти у жителей соседних домов по Безбожному переулку.