Дом шелка. Мориарти

Из Страсбурга Холмс перебирается в Женеву и неделю путешествует по заснеженным холмам и симпатичным деревушкам в долине Роны. Эту интерлюдию Ватсон характеризует словом «наслаждение» – с моей точки зрения, это слово вряд ли уместно в сложившихся обстоятельствах, и нам остается только восхищаться тем, как эти два близких друга получают удовольствие от общения даже в столь нелегкий час. Холмс все еще опасается за собственную жизнь, к тому же опять едва не становится жертвой несчастного случая. Он идет по тропинке вдоль озера Добензее, любуясь безмятежной стальной гладью воды, – и вдруг с горы над его головой срывается валун. Местный гид уверяет его, что подобное в здешних краях случается, и я склонен ему поверить. Я ознакомился с картами, проверил расстояния и пришел к выводу: враг Холмса его заметно опередил и уже ждет его прибытия. Так или иначе, Холмс убежден, что на него совершено очередное нападение, и проводит остаток дня в состоянии крайнего возбуждения.

Наконец, он добирается до деревни Майринген на реке Аар и вместе с Ватсоном останавливается в «Энглишер хоф», небольшой гостинице, хозяин которой – бывший официант гостиницы «Гросвенор» в Лондоне. Именно этот человек, Петер Штайлер, предлагает Холмсу посетить Рейхенбахский водопад, и некоторое время швейцарская полиция подозревает его в том, что он подкуплен Мориарти, – это сразу позволяет нам сделать вывод об уровне следственной работы швейцарской полиции. Скорее всего, они получили категорическое распоряжение: найти снежинку в альпийском леднике. Я остановился в этой гостинице и лично разговаривал со Штайлером. Сказать, что он ни в чем не виноват, – мало. Это простолюдин, чьи интересы ограничены горшками и сковородками (по сути, хозяйкой гостиницы была его жена). Пока весь мир не постучал к нему в дверь, Штайлер и понятия не имел, кем был его знаменитый гость, и на известие о смерти Холмса отреагировал весьма своеобразно: а не назвать ли в его честь их фирменное фондю?

Разумеется, он посоветовал Холмсу сходить на Рейхенбахский водопад. Было бы странно, если бы такого совета не последовало. Этот водопад давно известен туристам и любителям романтических приключений. В летние месяцы вдоль поросшей мхом тропинки там и сям можно увидеть с полдюжины художников, пытающихся запечатлеть талые воды ледника Розенлау, которые обрушиваются в каньон с высоты трехсот футов. Но эти попытки не приносят успеха. В этом мрачном месте ты чувствуешь присутствие неких сверхъестественных сил, перед которыми робеют пастель и масляные краски художников, за исключением разве что самых великих. В Нью-Йорке я видел работы Чарльза Парсонса и Эмануэля Лойце – может, они и смогли бы с этими силами справиться. Казалось, ты присутствуешь при конце света… эдакий вечный апокалипсис: грохочет вода, паровой завесой поднимаются брызги, птицы в испуге улетают прочь, вязнут в тумане лучи солнца. Скалы, что берут в кольцо этот яростный шквал, искромсаны, обветрены и несут на себе печать столетий. Некоторая любовь Шерлока Холмса к мелодраме здесь проявила себя в полной мере. Где, как не здесь, сыграть финальную сцену, да еще такую, которая, подобно самому водопаду, будет эхом вибрировать в грядущих веках.

Дальше начинаются странности.

Какое-то время Холмс и Ватсон стоят, глядя на удивительное явление природы, и уже собираются продолжить путь, но тут их удивляет своим появлением пухленький блондин лет четырнадцати от роду. Их удивление понятно. На парнишке – традиционный швейцарский костюм, плотно облегающие брюки убраны в гетры, доходящие почти до колен, белая рубашка, свободного покроя красный жилет. Обо всем этом написали многие (включая Ватсона), но даже притом, что я плохо разбираюсь в тонкостях жизни на европейском континенте, такой наряд мне кажется слегка нелепым. Все-таки это Швейцария, а не водевиль в королевском театре. По-моему, парнишка перестарался.

Как бы то ни было, он утверждает, что пришел из «Энглишер хоф». Там заболела женщина и по какой-то причине не хочет, чтобы ее осматривал швейцарский доктор. Так говорит этот мальчик. Как бы вы поступили на месте Ватсона? Отказались бы верить в эту маловероятную историю и никуда не пошли или оставили своего друга – в самый неподходящий момент, да еще и в месте, которое наводит ужас само по себе? О швейцарском подростке, кстати говоря, никто ничего больше не писал – хотя нам с вами вскоре предстоит с ним встретиться. Ватсон высказывает предположение, что мальчик работает на Мориарти, но больше нигде о нем не вспоминает. Сам же Ватсон снимается с места, чтобы быстро оказать помощь несуществующему пациенту, – поступок великодушный, но необдуманный до крайности.