Дом Солнц

В письме говорилось, что мою фрейлину, пленницу графа, казнят, если я не сообщу, где находится Калидрий. Казнят ее способом, «соответствующим» моему упрямству. Если приму меры в течение ближайших часов – спасу ее, если до конца дня – облегчу страдания, а если промедлю – обреку на мучительную гибель.

– Я не могу так поступить, – сказала я мажордому Добентону.

Разговор происходил в зале, где обычно заседает военный совет, у массивного дубового стола, заваленного картами, планами, акрами тяжелого пергамента и кожи. В зале были темные стрельчатые своды, а зарешеченные оконца якобы охлаждали пыл шпионов и убийц. Свечи едва разбавляли гнетущий мрак. Ничего хорошего в этих стенах не замышляли – одни наказания да смерть. Рядом с Добентоном стоял главный стражник Цирлий.

– Как я предам Калидрия после того, что он для нас сделал?

– Миледи, вы при всем желании не предадите Калидрия, – молвил Цирлий, поглаживая багровый шрам, напоминание о давней дуэли. – Даже лучшим шпионам моим неведомо, где скрывается чародей. Такова его воля – исчезнуть и для врагов и для друзей.

– Калидрию до́лжно жить в людном месте, – напомнила я. – В этом его сила и его слабость. Ни один из чародеев не сравнится с Калидрием. Только магия – стихия особая, она заражает разум тех, кто ее использует. Один чародей чувствует разум другого чародея, пылающий, словно маяк во тьме. Единственный способ укрыться – окружить себя народом. Магия есть в каждом. Наши умы не сияют так ярко, как у Калидрия, но способны его замаскировать. В городе, большом или малом, даже в деревне, скроет Калидрий свой ослепительный разум среди слабо мерцающих разумов соседей. Быстро его не найти никому, даже другому чародею. В этом его сила. Но в этом же и слабость, ибо странствия, хоть и со свитой, становятся опасны. Если некто, подобный Мордексу, замыслит разыскать Калидрия, ему придется истребить не одну деревню Королевства, пока чародей себя не выдаст.

– Нам уже докладывают о разбойниках, поджигающих деревни у восточной опушки Леса Теней, – сказал Добентон. – Они являются с востока, говорят по-бандитски грубо…

– Не сомневаюсь, что это люди Мордекса, – сокрушенно кивнула я. – Не сомневаюсь и в том, что они не пощадят ни одну деревню, где, по их мнению, может скрываться Калидрий. Наша армия ослаблена, нам каждое селение не защитить. – Я отложила ненавистное послание, мерзкое надушенное письмо сводного брата. – Не могу допустить, чтобы сжигали ни в чем не повинных людей. Граф Мордекс казнит мою фрейлину, но разве он на этом успокоится?

– Боюсь, миледи права, – проговорил Добентон. – Только что это меняет? Калидрия нам не разыскать.

– Я разыщу.

– Каким образом? – осведомился Цирлий.

– Людмила даст мне схемы кораблей, – ответила я.

Добентон нахмурился:

– Миледи?

Я устыдилась своего детского выпада, хотя слова вырвались сами собой. Людмила Марцеллин, принцесса другого королевства, властительница небесных кораблей и летающих за́мков, жила в моих снах.

В реальности ей не место.

– Прошу прощения. От недосыпания ерунду болтаю.

– Ничего страшного, миледи, – отозвался Цирлий. – Но касательно Калидрия…

– Я найду его. Прежде чем исчезнуть, Калидрий сделал мне подарок. – Из складок платья я извлекла вышитый прямоугольник набора для рукоделия.

Добентон и Цирлий опасливо на него взглянули, не понимая, в чем дело. Я открыла набор и разложила на коленях. Иглы, булавки, наперстки и вышивка были там, где я их оставила.

– Миледи! – снова окликнул меня Добентон.

Я потянулась к кармашку с иглами и вытащила самую маленькую, которую никогда не использовала при шитье:

– Вот что мне подарил Калидрий. – Я подняла иглу повыше, и она замерцала в неровном свете свечей. – На первый взгляд самая заурядная игла, но это не так. На нее Калидрий наложил заклинание кровной связи.

– Я о таком не слышал, – признался Цирлий.

– И я тоже до некоторых пор. Это магическая уловка. Калидрий понимал, что ему нужно исчезнуть, поэтому и спрятался средь бесталанных простолюдинов. Но мудрость подсказывала ему: в один прекрасный день он очень понадобится Королевству. Придет тяжелая пора, когда нас спасет только магия.

– Магия Калидрия едва не расколола наш мир пополам, – напомнил побледневший Добентон.

Я не могла не согласиться. Темная сила Калидрия распахнула врата ада.

– Так, может, его магия спасет наш мир, когда его раскалывает другая сила? Калидрий это предчувствовал. Он далеко не глуп и лучше всех в Королевстве осознавал опасность. Однако он дал мне иглу кровной связи. Она поможет мне его вызвать. Стоит уколоть палец, выдавить капельку крови – и Калидрий услышит мой зов.

– Но как?

– Невидимая игла уколет ему палец и пустит кровь. Калидрий почувствует это, обратит взор на Облачный Дворец и поймет, что нужен мне.

– Вы готовы его вызвать? – спросил Цирлий.

– Других вариантов нет, – проговорил Добентон.

– Секунду назад вы не были так уверены, – напомнила я.

– Лучше дать свободу магии, чем смотреть, как облавы графа Мордекса губят Королевство, – устало пожал плечами Добентон. – Конечно, мы из двух зол выбираем меньшее, но альтернативы я не вижу.