Дом Судьбы

– Тея не бабочка, – произносит она.

– Я знаю. Но ты слишком уж ценишь его мнение.

– А ты, наоборот, не даешь ему ни шанса. Тея – жительница Амстердама, которой нужна уверенность в будущем, и наш дом – олицетворение этого! Надежный, респектабельный, состоятельный. Он привлек внимание Якоба, и Якоб увидел в нем Тею.

Отто утирает глаза и упрямо смотрит на Неллу, но она не сдается:

– Кто увидит ее, Отто, если она будет сидеть в сарае на краю света, в ожидании, пока вырастут твои ананасы?

– У нас голые стены. Это твой Якоб тоже видит. У нее жалкое приданое.

– Не такое уж жалкое. Мы копили для нее. И теперь есть деньги за картину.

Отто поднимается и отходит к окну.

– Двести гульденов? В каком мире ты живешь, если считаешь, что они поженятся?

– Тебя не было вчера в театре. Ты недооцениваешь собственную дочь. И Якоба.

– А что скажет ван Лоос, когда узнает, что я больше не состою в Ост-Индской компании?

– Этого Якобу знать не надо, Отто, – отвечает Нелла, понизив голос. – Не забывай, он пригласил нас на ужин в воскресенье. Думаю, ты не сможешь отказаться.

– Ты обманываешься.

– Я обманываюсь? – Нелла снова указывает на бумаги.

– Ты говоришь о своих мечтах, Нелла, не о мечтах Теи. Она не любит Якоба.

– Любовь здесь ни при чем! Ты понятия не имеешь, что значит быть женщиной. Быть бессильной.

Отто поворачивается к ней лицом:

– Поверь мне, Петронелла. Я догадываюсь.

Нелла рассматривает щели в половицах, по которым столько лет ступали ее ноги: дерево блестит, отполированное тысячами тысяч шагов.

– Ты могла хотя бы выслушать Каспара Витсена, – продолжает Отто, и Нелла слышит, как тяжело ему сохранять спокойствие. – Планы…

– Наше будущее – в колючих плодах? Мой отец тоже разводил плодовые сады. Яблоки для сидра. Вишню для бренди. И куда это его привело? Каспар не предприниматель, Отто. Он не Йохан…

– Йохан тоже рисковал и был вознагражден. Ты забыла, что я много лет работал с ним бок о бок…

– Вознагражден? – Нелла смеется. – Йохан поднялся слишком высоко к солнцу! И посмотри, чего нам всем это стоило. Ты хочешь потащить нас в забытую Богом дыру, где мы должны влачить жалкое существование, выковыривая землю из-под ногтей, ради планов бывшего университетского ботаника?

– Ассенделфт – это не край света.

– Ты никогда не был в Ассенделфте.

– Но я был на краю света. Так или иначе, я открою это дело с Каспаром Витсеном.

Задыхаясь, они замолчали. Им никогда не приходилось раньше так ожесточенно спорить, но сейчас они начинают выражать свое отношение к тупику, в котором застряли.

Нелла делает глубокий вздох.

– Я спрошу еще раз: на какие деньги вы собираетесь строить теплицы? – не в силах понизить голос, произносит она. – Эти хитроумные приспособления? Навесы? Системы печных труб? На какие шиши ты закупишь стеклянные панели? Семена, бутылки, не говоря уже о деньгах для работников? Это безумие, Отто. Мы не Клара Саррагон, мы не можем позволить себе личных ботаников, чтобы хвастаться ими на балах!

– Нет, мы не она, и слава богу!

– Итак, в последний раз спрашиваю: как ты собираешься все это себе позволить?

Отто делает паузу:

– Я продам этот дом.

Нелла не мигая смотрит на него.

– Что?

– Нет других способов воплотить эту идею в жизнь. Я сделал оценку дома.

– Когда?

– Не важно когда. Дом стоит четыреста тысяч гульденов.

Наступает гнетущая тишина. Отто стоит у окна, глядя на величественный канал Херенграхт. Нелла оседает на кровать, не замечая, что придавливает бумаги с планами, у нее кружится голова. Сумма астрономическая, эфемерная, но она ощущает ее как физический удар под дых.

– Ты же несерьезно, – шепчет Нелла непослушными губами. – Ты просто не можешь ожидать, что я перееду туда обратно.

– Почему нет? – пожимает Отто плечами. – Разве можем мы с уверенностью сказать, что этот город такой, каким был прежде?

– Город постоянно меняется. И он может дать нам все. И этот дом, здесь все, что нам требуется, чтобы получить желаемое.

Нелла чувствует, как внутри нарастает паника, как привычная и знакомая жизнь выходит из-под контроля.

– Этот дом демонстрирует миру, кто мы есть.

– Это пустышка. И ты сама это знаешь.

– Ты предашь память Йохана и Марин. Нашу жизнь здесь. Ты ни разу не был в Ассенделфте и хочешь избавиться от этого величия?

– Величия? – с презрением повторяет Отто. – Величия таких людей, как Клара Саррагон? Как мои хозяева из ОИК? Как жены торговцев гильдии, которые перестали обращать на тебя внимание? Я знал много Клар Саррагон. Больше, чем ты можешь себе представить. И их мужей тоже. Я отказываюсь и дальше с ними знаться. Дело не в том, что я хочу хвастаться на светском приеме кусочками тостов с приправой, которую я приготовил на кухне.

– А в чем тогда дело? Почему ты взаправду хочешь так поступить? Что, опять прикроешься Теей?

Настал черед Отто растеряться.

– Это еще что значит? Я думаю только о ней. У нас есть шанс изменить свою судьбу.

Нелла вскакивает с места.

– Твою судьбу, – говорит она. – Ты не можешь продать дом. Я не позволю тебе распоряжаться Ассенделфтом.

– Тогда земля, – предлагает Отто, перехватывая взгляд Неллы, но, как и она, не двигаясь с места. – Отдай нам землю.