Дом тихой смерти [Кристин Т. В. Дом тихой смерти; Рой Я. Черный конь убивает по ночам; Эдигей Е. Отель «Минерва-палас»]

«Очень красива, — думал я, — даже на редкость красива! Интересно, как к ней относится Арт. Неужели и она не произвела на него впечатления? Да нет, это невозможно». Как будто почувствовав, что я о нем думаю, Арт взял бутылку и налил мне полную рюмку, себе же плеснул лишь на донышко. Я выпил, хоть и при исполнении, да простят мне бог и прокурор. И подумал, что, пожалуй, не стоит больше медлить. Видимо, мой друг пришел к тому же мнению.

— Вот о чем я думаю, — начал он, глядя на журналиста. — В завещании ваш отец поделил между наследниками заводы и дома, золотые шахматы и фамильные драгоценности, поделил также часть денег, хранившихся в банке. Я подчеркиваю: часть. А что стало с остальными? Что стало с валютой, ценными бумагами и другими ценностями, которыми наверняка располагал этот богатый и предусмотрительный делец? Ведь находящиеся в шкатулке драгоценности — это лишь бижутерия вашей матери. Где же остальное? Кто из вас может ответить на этот вопрос?

— Мы думали об этом, — ответил журналист. — Нам известно, что отец располагал таким банковским счетом, который позволял купить десять таких шахматных комплектов! Много было у него и золота в слитках и монетах, много драгоценностей и драгоценных камней. А после его кончины выяснилось, что на счете в банке нет ничего, кроме тридцати тысяч марок для Решель и нескольких тысяч на расходы Ничего больше, ни пфеннига!

— Может быть, вы знаете? — обратился Бакс к Ингмару Свенсону. — Ведь вы были старшим и уже помогали отцу в делах.

— Да, но мне поручались наши дела в Швеции и Норвегии. Ценности, о которых вы говорите, действительно существовали, и они не поместились бы и в пяти таких ящичках, — он посмотрел на шкатулку. — После смерти отца мы ничего не могли найти.

— Может, их просто украли?

— Но они же хранились в банке!

— Ну ладно, а что вы думаете о староиндийской защите, упомянутой в завещании вашего отца?

Братья переглянулись, пожав плечами. На их лицах выразилось искреннее недоумение. «Притворяются, — подумал я. — Ведь они были знакомы с завещанием и могли подумать над словами отца. Подумать-то могли, но кое-что было им не известно, ну хотя бы тайна черного коня. Ведь раскрыл ее Арт!» А тот продолжил:

— Ваш отец намекал, да что там, не намекал, а прямо говорил в своем завещании, что существует еще одна тайна. Надо было только подумать внимательно над некоторыми фразами завещания. И над тем, что он писал вам, пан редактор.

Детектив рассуждал в свойственной ему манере — смесь иронии и философии. Передавая содержание письма старого Миллера к сыну Конраду, он его несколько «подправил», подчеркивая то, на что хотел обратить внимание, и прибавляя от себя слова, чтобы побольнее уколоть адресата — журналиста:

— Последняя подсказка старого отца — баня… Ох, пригодилась бы тут кое-кому баня! А потом опять: староиндийская защита и черный конь, этот таинственный, дьявольский черный конь! Плесни, старик!

Опрокинув рюмку, он обратился к владельцу «Альбатроса»:

— Баня находится у вас в подвале. Когда ею пользовались последний раз?

— Несколько лет назад. Вообще мы ею пользовались очень редко, когда у меня проживали молодежные группы. А так мы ею почти не пользовались, ведь есть ванны. И вообще, оборудование бани не в порядке, я давно собирался сделать там ремонт, а в этом году уже твердо решил ее ремонтировать, вот только кончится сезон.

— Так что вы скажете, пан редактор?

— Я не мог этого знать. Если бы у меня было раньше письмо отца…

— Это обстоятельство вас оправдывает, но только частично. Теперь вы знаете содержание письма отца, что скажете?

— Вы думаете, что баня… — осторожно начал Милевский.

Понятия не имею, что он хотел сказать, я по-прежнему ничего не понимал. Оно простительно, ведь я вообще не играю в шахматы.

— Уверен!

— В таком случае, ее надо сломать и перебрать по кирпичику! — пробурчал журналист.

— Вы явно недооцениваете собственного папашу! Ну и дети пошли! Баня, конечно же, баня. Как не догадаться? Достаточно увидеть ее пол.

Братья смотрели на детектива как на сумасшедшего, а остальные, и я в том числе — впрочем, тоже как на сумасшедшего.

— Неужели никто не обратил внимания на то, как выглядит пол в бане? — И в ответ на недоуменные взгляды детектив выкрикнул: — Ведь это же шахматная доска!

В напряженной тишине его слова прозвучали как удар грома. Журналист съежился и опустил голову, Нильсон нервно дернул бородку, шведы посмотрели друг на друга.

— Пошли! — произнес Бакс и поднялся со стула. — Ведите нас в баню, пан Боровский.

Когда мы спускались по лестнице в подвальное помещение, Бакс шепнул мне:

— Стань в дверях, Павлик, и будь внимателен!