Дом у Чертова озера

Это случилось на пятый день после исчезновения отца. Учитель начальной военной подготовки, энтузиаст и самодур, каких поискать, объявил суточные сборы. Его не останавливало ни то, что сборы приходятся на выходной день, ни то, что у одиннадцатых классов впереди выпускные экзамены и им наверняка есть чем заняться, помимо НВП. «Сборы в семь утра на школьном дворе! Явка обязательна. Уважительной причиной считается только смерть. Защитники отечества должны быть готовы к форс-мажорным обстоятельствам!» Одноклассники возмущались, кое-кто даже пытался спорить, а Варе было все равно. Просто стационарный ад станет выездным, только и всего…

Непосредственно сборы заняли первую половину дня, а дальше каждый из них был предоставлен самому себе. Хочешь – купайся, хочешь – загорай, а хочешь – пой песни под гитару. Красота и походная романтика. Варя поспешила уединиться сразу после окончания муштры, отошла подальше, уселась на старой коряге, опустила босые ноги в прохладную озерную воду. В голове было пусто и гулко, ни одной связной мысли. Это, наверное, из-за бессонницы: чтобы свести ночные кошмары к минимуму, она и спать старалась по минимуму, всего по нескольку часов. От кошмаров это не спасало, зато полуоглушенное состояние помогало пережить день.

Наверное, Варя все-таки задремала, потому что не заметила, как на бревне рядом с ней оказалась Сивцова.

– А я твоего батяню только что видела, – сказала она, не глядя в Варину сторону. – Высокий, худой, в уродской полосатой пижаме.

– Где?! – Сивцовой нельзя было верить и уж тем более доверять, но эта «полосатая пижама»… Откуда она могла знать?..

– Может, лучше сразу вызвать ментов? – Сивцова закурила, хлопнула по воде ладошкой.

– Не надо ментов, где ты его видела?

– А почему я должна тебе рассказывать? Мы с тобой не подруги. Мы с тобой вроде как соперницы. – Она сощурилась, выпустила струйку дыма прямо Варе в лицо.

– Нам нечего делить.

– Правда? А Ворона?

– Между нами больше ничего нет, ты же знаешь.

– Я знаю, но мне нужны кое-какие гарантии. – Сивцова зажала в зубах сигарету, достала из кармана брючек блокнот и огрызок карандаша, протянула Варе, велела: – Пиши!

– Что?

– Любовную записку.

– Кому?

– Да неважно кому. Ты пиши, я продиктую.

– Зачем? – Она ничего не понимала.

– А затем, Савельева, что я знаю, где прячется твой чокнутый папашка, и одного моего слова достаточно, чтобы он снова оказался в дурке. А еще затем, что мне нужен Ворон, а он никогда не станет моим до конца, если будет по-прежнему считать тебя белой и пушистой. Пусть он для разнообразия считает тебя лживой сукой. Пиши, и разойдемся полюбовно.

Вода в Чертовом озере была черной. В ней отражался только висящий на Вариной шее медальон, а сама она казалась едва различимой тенью. Любопытно…

– Я согласна, диктуй…

* * *