Дом у кладбища

«Я уже получил от вас достаточно, сэр, и вот что я вам скажу, мистер Арчер: лучше нам больше не иметь друг с другом никаких дел, и, если вы не против, я бы предпочел никогда вас больше не беспокоить».

«А ты, Айронз, чудак, – говорит он, поизучав меня в упор и немного подумав, словно бы заглянул в мои мозги и нашел там что-то забавное. – Ты чудак, Айронз. Гласкок лучше знает свет; раз вы с ним собрались в Лондон и я должен бедняге помочь, то я встречусь с вами по ту сторону Мертона за карьером – там, где болото, – в пятницу вечером, когда стемнеет – скажем, в одиннадцать; нужно, знаешь, держаться подальше от болтливых языков».

И вот, сэр, мы встретились с ним в указанное время и в том самом месте.

Глава LXXII Призрак мистера Айронза растворяется в темноте

Ночь была темная… луна едва-едва светила… и мистер Арчер велел нам свернуть на болото… мрачное и безобразное, оно тянулось мили на четыре или на пять, вокруг лишь вереск и черный торф, большие пространства, покрытые холмиками, и там и сям лужи или мелкие озерца. Он все время оглядывался на дорогу и не произносил ни слова. Мне вовсе не улыбалось с ним встречаться, но я боялся, как бы он не заподозрил недоброе, если я откажусь. Так что я решил на этот раз подчиниться, а потом держаться от него подальше.

К тому времени мы уже удалились от дороги приблизительно на милю, и наш путь шел по пологому подъему; спереди, сзади, по сторонам – всюду виднелся один торфяник; тут я встал как вкопанный и говорю: «Хватит, дальше я не пойду».

«Хорошо, – отозвался мистер Арчер, – но давайте дойдем до тех камней… там мы сможем поговорить сидя… я устал».

У одного из тех черных озер торчало полдюжины белых камней. По дороге через болото никто из нас не проронил ни слова. Каждому было о чем подумать.

«Годится, – сказал мистер Арчер, останавливаясь у воды; камни были рядом, но он не сел. – Ну, Гласкок, вот он я, и деньги за лошадь у меня в кармане; так чего же ты хочешь?»

Мистер Арчер перешел к делу так внезапно, что Гласкок, судя по виду, слегка оробел, повесил голову и задумался, переминаясь с ноги на ногу.

«Черт возьми, дружище, чего ты испугался? Мы ведь свои люди», – весело произнес мистер Арчер.

«Разумеется, сэр, – отозвался Гласкок, – в этом я не сомневаюсь».

В ответ мистер Арчер засмеялся и сказал:

«Ну… хватит тянуть… выкладывай все начистоту».

«Сэр, в письме все сказано».

«Ах, Гласкок, – говорит мистер Арчер, – ты ведь угрожаешь мне в этом письме. Не думал я, что ты так поведешь себя. Ну что же, против рожна не попрешь. – Он снова засмеялся, пожал плечами и произнес, опуская руку в карман: – Здесь у меня шестьдесят фунтов, это все, что у меня осталось, придется тебе умерить аппетит. Как ты насчет этого?»

«Вы забрали пропасть золота у мистера Боклера», – говорит Гласкок.

«Ни гроша сверх своих самых насущных нужд. – И вновь мистер Арчер засмеялся. – И потом, у кого больше прав – разве не я его убил?»

Его слова и этот смех пугали меня все больше и больше.

«А я, сэр, вас потом поддержал – ведь так?» – сказал Гласкок.

«Рыцарь без страха и упрека, сэр… готовый и в огонь, и в воду; а теперь – сколько ты хочешь? Не забудь, это все, что у меня есть… я гол как сокол; и здесь еще мой друг Айронз… ну?»

«Мне ничего не нужно, – говорю, – я не возьму ни шиллинга… ни полупенса».

Понимаете, я почему-то чуял, что ничего хорошего из этого не выйдет, и к тому же боялся.

«Что? Ты не хочешь получить свою долю, Айронз?» – спросил он.

«Нет, это ваши деньги, сэр… моих там и шести пенсов нет… не нужны они мне, и все тут».

«Ну что ж, Гласкок, говори… Айронза ты слышал».

«Пусть Айронз говорит за себя… мне до него дела нет. Вы должны были поделиться со мной деньгами мистера Боклера… у нас обоих одинаковые заслуги… и если я всего лишь держал язык за зубами, все равно это очень дорого стоит».

«Не отрицаю… дорого… бесконечно дорого. Ну вот, здесь шестьдесят фунтов… но заметь, это все, что у меня есть… Так сколько?»

«Тридцать, на меньшее я не согласен», – угрюмо буркнул Гласкок.

«Тридцать! Это много… но с учетом всех обстоятельств… не слишком», – говорит Арчер.

С этими словами он вынул правую руку из кармана панталон и разрядил в сердце Гласкока пистолет.

Гласкок не крикнул, не сошел с места, не застонал; он только странно дернулся и плашмя упал, так что его голова оказалась у самой воды.

Кажется, я что-то сказал… не знаю… я сам едва не умер… потому что такого я никак не ожидал.

«Ну, ну, Айронз… что с тобой… мужайтесь, сэр… помоги мне, и ничего с тобой не случится».

В левой руке у него был пистолет, из которого он только что стрелял, а в правой – заряженный.

«Он сам виноват, Айронз. Я этого не хотел, но приходится защищаться; нельзя, чтобы моя жизнь находилась в руках иудея или иуды».

На улыбающееся, бледное как смерть лицо мистера Арчера падали черные пряди.

«Я ни тот и ни другой», – сказал я.

«Знаю, и поэтому ты здесь, а он там».

«Хорошо, но теперь все кончилось, так я думаю», – говорю я. Мне не терпелось убраться подальше.