Дом, забытый временем

Тихонько вхожу в квартиру, собираясь сделать Марианне сюрприз. Но, заглянув в спальню, столбенею от изумления. Марианна лежит на кровати, свет включен, рядом с ней чемодан. Его крышка откинута, внутри — металлическая панель какого-то устройства. Из-под панели тянутся провода ко лбу, шее, груди, животу, рукам и ногам Марианны. Как будто для снятия электрокардиограммы.

Заметив меня, она сдергивает провода, и они втягиваются в чемодан. Марианна садится в постели, захлопывает крышку и засовывает чемодан под кровать. Она похожа на девчонку, которую застали у буфета во время таскания конфет. Но она быстро овладевает собой и тянет ко мне руки. Как всегда, я не в силах противостоять.

— Мне казалось, ты должен быть на дежурстве, — говорит она, когда мы лежим уставшие.

Я отвечаю, что поменялся сменами. Она ничего не объясняет про чемодан. Я тоже ничего не спрашиваю. Если живешь в стеклянном доме, не стоит бросать камни в других.

На следующий день, вскоре после нашего возвращения из ресторана, кто-то стучит в дверь.

— Не подходи! — просит Марианна. Я вижу, как она бледнеет.

— Почему? Это может быть Стив.

Она убегает в спальню и закрывает за собой дверь.

Но это не Стив. Пришел человек, которого я по ночам видел в окне. Несмотря на августовскую жару, на нем темно-синий костюм. Его покрой отличается от тех, что я привык видеть. У человека светлые волосы, голубые, как и у Марианны, глаза и фигура греческого бога. И он почти на голову выше меня.

Заглядывая поверх моего плеча, он произносит что-то невнятное. Единственное понятное слово — «Марианна».

— По-моему, она не хочет вас видеть, — говорю я.

Человек продолжает сыпать бессмысленными словами, и я по-прежнему его не понимаю. Он не только сложен как греческий бог, но, видимо, и говорит на их языке. Шагнув через порог, он отодвигает меня в сторону. Увидев закрытую дверь в спальню, идет прямиком к ней. Когда он берется за ручку и поворачивает, Марианна кричит:

— Вэйн, прогони его!

Я хватаю плечо человека. Он оборачивается и снова пытается что-то сказать. Потом поворачивается и собирается войти в спальню. Я хватаю его за руку и пытаюсь оттащить от двери. Неожиданно для меня он делает несколько шагов назад и теряет равновесие. Я дергаю его сильнее, и он падает на пол. Отпустив его руку, я с удивлением наблюдаю, кщс он перекатывается на живот, встает на одно колено и с трудом поднимается на ноги. В его голубых глазах читается страх.

Он снова чуть не падает, когда я выталкиваю его в коридор. Я захлопываю дверь и слышу быстрые удаляющиеся шаги. Потом возвращаюсь в спальню.

— Он ушел, Марианна.

Она лежит, свернувшись калачиком. Я сажусь на кровать рядом:

— Он ушел.

Она медленно распрямляет ноги и поворачивается на спину. Ее щеки розовеют.

— Твой бывший любовник? — спрашиваю я.

— Ну… в некотором смысле.

— Почему не сказала раньше?

— Я… я боялась.

— Вот и зря. Я бы понял.

— Думаю, ты и сейчас не понимаешь.

«Все я понимаю, Марианна», — говорю я про себя.

— Он… не вернется?

— Это вряд ли. Но все равно, когда меня нет дома, закрывайся на замок.

— Он может выломать дверь.

Меня разбирает смех:

— Ну, дверь-то ему точно не по зубам.

— Вэйн, ты на меня не сердишься?

— Нет.

Она протягивает руки.

— Давай займемся любовью.

— Только не сейчас, я устал.

— Тогда позже?

— Возможно.

Люди за барьером играют во дворах в похожую на крокет игру, неспешно прогуливаются, греются в парке на солнышке и беседуют — красивые люди из будущего. Они не смогли захватить с собой площадки для гольфа, но я уверен, телевизоры у них есть.

Когда Марианна утром уходит принять душ, я достаю из-под кровати чемодан, открываю и рассматриваю панель. На ней ряды заглубленных циферблатов и тумблер, с помощью которого устройство включается. Где-то внутри должен находиться источник питания. Наконец я нахожу скрытое гнездо, вытаскиваю батарейки и ставлю крышку на место. Таких батареек я еще не видел. Они столь маленькие, что даже не оттопыривают карман рубашки. Я захлопываю чемодан и убираю его под кровать.

В последующие дни я наблюдаю, как моя возлюбленная стареет.

Она не подозревает, что я вытащил батарейки. Возможно, она и не знает, что ее устройство работает на батарейках. Ночами обходя свой участок, я мысленно представляю ее лежащей на кровати в паутине проводов, тянущихся из чемодана.

В первую очередь возраст проявляется в ее глазах. Я вижу, как выцветает их голубизна, как они все глубже проваливаются в череп. Скулы заостряются. Походка становится шаркающей.

Я не садист, поэтому ставлю батарейки на место.

Марианна молодеет на глазах. Моя совсем было зачахшая возлюбленная снова цветущая роза. Ее глаза полны желания. Но я больше не могу его утолять.

— Ты догадался, да? — спрашивает она однажды утром.

Я киваю. Потом иду в спальню и достаю чемодан:

— Ты еще можешь вернуться назад?

Она старается не смотреть на меня:

— Да. Он меня примет.

Я вызываю такси. По дороге спрашиваю:

— Для тебя нет места в твоем времени?

— Увы, нет. Нас слишком много, и выбор невелик: либо прошлое, либо эвтаназия.

— Значит, твоя колония не единственная?