Дом, забытый временем

Та как завороженная смотрела на площадь. Проследив за ее взглядом, он с ужасом увидел два врытых в землю столба, вокруг суетились местные с охапками хвороста.

Хьюберт отказывался верить своим глазам. Элисон вздрогнула, отвернулась.

– Не паникуй,– попытался успокоить он. – Они не посмеют. ..

– Серьезно? Напряги извилины. Наш случай явно не единичный, иначе тюряги здесь не было бы. И меня очень волнует, что сталось с другими заключенными.

– Может, они излечились?– робко предположил Хьюберт.

– Может. Но нам это не светит. Гляди.

Он поднял голову. В сопровождении четырех воинов к ним направлялся Титантотум.

Несмотря на рельефную мускулатуру, Хьюберт Гаррингтон был не из тех, кого называют человеком действия. Его апатичная натура предпочитала мягкие кресла и книги теннисному корту, тихие бары помпезным ресторанам, и отдых у камелька игре в мяч. Но в жизни каждого бывают моменты, когда человек переступает через себя и на мгновение становится совершенно иным.

Хьюберт схватил чемодан с безделушками и пару раз замахнулся. Потом жестом велел Элисон отойти.

– Совсем забыли про гостинцы.

Засов скрипнул и с грохотом упал на землю. Дверь приоткрылась, и вождь заглянул внутрь. Повертел головой и, не разглядев ничего во мраке, распахнул дверь настежь. В тот же миг Хьюберт запустил в него чемоданом.

Удар пришелся Титантотуму в грудь; тот отлетел, назад и врезался в толпу воинов. Замок на чемодане лопнул, и туземцы рухнули как подкошенные под градом из дешевых ожерелий, циркониевых колец, пластмассовых браслетов и хромированных фонариков. Хьюберт схватил Элисон за руку и рванул наутек. С фонариком наперевес пересек площадь, волоча спутницу за собой.

Никто даже не пытался их остановить. Только когда они уже были в лесу, до них донеслись звуки погони. Фонарик оказался ни к чему: на востоке сияла огромная луна, серебристые потоки дождя расплывались большими, сверкающими лужами.

На окраине долины Элисон совсем выбилась из сил, но Хьюберт упорно тащил ее вперед. Под аккомпанемент леденящих кровь криков они миновали лес, поле. Хьюберт сумел бы оторваться, но один, без Элисон. Она бежала все медленней и наконец упала. Он взял ее на руки, кожей ощущая жар пышных бедер. Элисон отчаянно сопротивлялась и пыталась вырваться. Наверное решила пожертвовать собой, чтобы не мешать, подумал Хьюберт, пока затуманенным сознанием не уловил негодующие крики. Выскочив на блестящую от росы поляну, он все понял.

Хьюберт осторожно поставил Элисон на землю.

– Грязное животное!– вопила она. – Не смей меня трогать!

Истина с самого начала бросалась в глаза, но он как слепец не хотел ничего замечать: ее смущение при виде голых мужчин, негодование от неприкрытых достоинств женщин, рассказы о бесконечных похождениях, нарочитый интерес к Кинси, попытки обесценить неведомое таинство, которое пугало пуще смерти...

Одно – быть девственницей, и сосем другое – стесняться этого настолько, чтобы любые намеки превращать в похабную шутку, сочинять байки про вереницу мужиков и трещать о них без умолку; наконец, делать все что угодно, кроме вполне конкретной вещи,– лишь бы тебя не сочли тем, кто ты есть на самом деле...

Хьюберт прочел немало книг, где отважный герой спасает героиню от судьбы пострашнее смерти, но нигде герой не спасает себя и героиню от смерти страшнее самой судьбы. Впрочем, некогда придираться к деталям. Времени на объяснения оставалось в обрез.

Поначалу Элисон не поверила, а когда он притянул ее к себе, снова начала вырываться. Но вот лес наполнился победным кличем преследователей, и она с рыданиями упала в его объятия.

В деревню их препроводили со всеми почестями; на площади уже ждал свадебный пир (настоящую свадьбу договорились сыграть позже, с благословления командующего базой). Сияющий Титантотум то и дело повторял:

– Всегда срабатывать. Землянин, нотантанавит, любой человек видеть столбы, костер, воинов и сразу соображать. Потом бежать. Теперь женщина принадлежать ему. Хорошо.

Хьюберт тоже сиял. Напротив него Элисон пила свадебное вино из тыквы-горлянки. Их взгляды встретились, и робкий румянец разгладил морщинки горечи и протеста. Этот румянец сулил в будущем много тайных радостей.

Хьюберт отхлебнул вина и посочувствовал авторам «Подробного отчета», ведь им так и не довелось узнать о самой прекрасной традиции простого и мирного народа Арктура-Х.

ПЕРВАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ НА МАРС

Космический корабль строили во дворе Ларри. Двор у него был просторный, не то что у Эла и Чэна. Дом родителей Ларри стоял на краю города, там, где дома не теснятся друг к другу. Выйдешь на крыльцо – и начинается целое поле.

Тогда Ларри еще не знал, что станет космонавтом. Марс, конечно, манил его, так же как и Эла и Чэна. Но вообще-то он мечтал стать пожарным.

Под посадочные опоры приспособили козлы для пилки дров – Эл отыскал их под крышей отцовского гаража. На козлы настелили доски, а точнее обрезки пиломатериала, позаимствованные на стройке новой школы. Так у звездолета появилась палуба.