Дом, забытый временем

Внезапно череда долгих, одиноких лет пронеслась перед ее внутренним взором – долгие, одинокие годы, ведущие вниз, вниз, назад, назад, в леденящую черноту... Она увидела старуху у камина. И две надвигающиеся страшные крылатые тени.

И все же она не шевельнулась.

Образ старухи у камина померк, на смену явился образ молодого человека, раздавленного токарным станком.

– Мэтью, нет!

Она вскочила на ноги и бросилась в холл. Дернула защелку, рывком распахнула дверь. Мэтт стоял на крыльце в лучах вечернего заходящего солнца. Вот он увидел Элизабет, и его глаза засияли. Мгновение – и она упала в его объятия.

«Все вмиг переменилось в этом мире. Шаги твои впервые услыхала, и для меня не стало больше смерти, от пропасти спасла меня любовь».

РЕЙС НА ГОМОРРУ

Леди Вероника была красива даже для звездной леди. Глядя на ее короткие светлые волосы, Кросс невольно подумал о спелых початках марсианской кукурузы. Голубые глаза, широко расставленные на загорелом овальном лице, напоминали о ледяных озерах Фригидии. Роскошное тело с пышными формами затмило все виденные эротические фотографии, обесценило все горячие пассажи из прочитанных любовных романов,– тело, которое пока еще не выдавало свидетельств ее преступления.

Кроссу стало интересно, кто ее любовник и почему она отказалась назвать его имя.

Лифт Иакова[7] достиг шлюза «Пандоры» и остановился. Леди Вероника, не дожидаясь приглашения, шагнула мимо капитана на корабль. Сопровождавший ее представитель корпорации передал Кроссу документы, потом махнул дол- гонавтам внизу, и через секунду лифт с единственным пассажиром скрылся из виду.

Леди Вероника пристально посмотрела на Кросса, словно пытаясь понять, что скрывается за холодной серостью его глаз, и спросила:

– Как скоро мы взлетаем?

– Через пятнадцать минут, миледи.

Она кивнула и прошла внутрь корабля. Кросс поспешно закрыл люк и догнал ее, чтобы сопроводить по спиральному трапу к пассажирской каюте.

В дверях каюты она задержалась:

– Пожалуйста, принесите мой багаж.

– Как только войдем в режим а-приори, миледи. А сейчас, пожалуйста, займите место на противоперегрузочном диване и пристегнитесь.

Он проследил, как она выполняет указание.

– Вы можете встать, когда прозвучит отбой тревоги.

Она снова кивнула, не выказывая ни малейшего недовольства. Интересно, сохраняла бы она спокойствие, будь противоперегрузочный диван чем-то иным, нежели просто допотопным термином из додегравитационной эпохи? Оставалась бы сдержанной, если бы пришлось иметь дело с тремя или четырьмя g перегрузки вместо незначительной болтанки при взлете?

«Скорее всего, да»,– решил он. Выкидыш не отменил бы ее депортацию на Гоморру, но уберег бы от последствий рождения мутанта.

Кросс откланялся и поспешил в рубку управления.

После запуска а-приорный двигатель не требует присмотра за собой, за исключением чрезвычайных ситуаций. «Пандора» относилась к классу кораблей «один пассажир- один пилот». Корпорация «Фалькон» славилась в цивилизованном секторе галактики своим быстрым и недорогим сервисом, и все ее корабли, даже самые маленькие, были оснащены современным автоматизированным оборудованием.

Заперев дверь рубки, Кросс спустился по винтовой лестнице в трюм, куда долгонавты порта Вино-Женщины-И-Ро- мане закинули багаж леди Вероники. Даже при искусственной гравитации в половину g две ее сумки чувствительно оттягивали руки. Кросс запыхался, пока поднялся к пассажирской каюте.

–Да?– ответил на его стук голос, сопровождаемый плеском воды.

– Ваш багаж, миледи.

Шум воды стих, дверь открылась. В проеме стояла женщина, небрежно обернутая полотенцем. Белизна махровой ткани подчеркивала загар и чистоту кожи. Капельки воды поблескивали на золотистых плечах, сверкающие ручейки сбегали по бедрам и икрам цвета меди.

– Пожалуйста, занесите внутрь.

Кросс исполнил просьбу. Она не отступила назад, чтобы пропустить его, и его рука, как он ни старался, коснулась ее бедра.

Кросс отдернул руку. Ладони предательски задрожали. Он отвел глаза, чтобы она не смогла ничего в них прочитать.

– Если вам что-то понадобится, я буду у себя каюте,– сказал он и повернулся, чтобы уйти.

– Подождите,– остановила она его.

–Да?

– Как долго... мы пробудем в а-приори?

– Чуть больше четырех часов по времени корабля.

– Скажите, а есть вероятность того, что мы угодим во временной шторм?

Вопрос удивил его. Пассажиры с таким статусом, как у леди Вероники, обычно не интересуются проблемами межзвездных перелетов. Они воспринимают происходящее, как данность, если вообще что-то воспринимают.

– Теоретически да. Но вам нечего бояться. В случае зарождения шторма диспетчеры нас предупредят.

– Но вдруг что-то пойдет не так? Допустим, они не успеют предупредить и мы попадем в шторм. Что тогда?

Он не мог вечно прятать глаза и заставил себя встретить ее взгляд. И очень удивился, увидев, что ее хладнокровность сменилась неуверенностью.