Дом, забытый временем

Внезапно лев снова взревел, и на сей раз боль в его голосе слышалась отчетливей. Решившись, Берк достал из набора инструментов щипцы и порылся в аптечке в поисках бактерицидной мази. Аккуратно, не сводя глаз со льва, опустил платформу на землю. Зверь не шевельнулся, и тогда Берк осторожно вышел в круг света.

В этот момент лев дернулся, и Берк замер. Желтые глаза долго и загадочно смотрели на него, а потом лев снова принялся лизать себе лапу. Берк двинулся дальше. Похоже, зверь так и не научился отличать платформу от охотника на ней и потому не воспринял прямоходящее создание как угрозу. Так это было или не так, но мысль успокаивала.

Когда до льва оставалось несколько шагов, Берк опустился на четвереньки и дальше двигался медленно. Лев жалобно взвыл. Берк осторожно протянул к нему руку с щипцами и, когда зверь не пошевелился, сомкнул инструмент на кончике шипа. Внезапно ситуация показалась Берку до невозможного абсурдной: вот он, Антон Берк, рискует жизнью ради льва, который в конце концов все равно подохнет — когда начнется тектоническая революция. Что еще хуже, сам он был единственным, кто предсказал неизбежный конец остатков цивилизации и держал в руках ключ от ее спасения, однако сейчас рисковал этим самым спасением ради бесчувственного хищника, совершенно неблагодарного и способного убить избавителя при первой возможности. Но разве человек не позволяет увлечь себя непосредственным угрозам, пренебрегая грядущими? И разве он, Антон Берк, не такой же близорукий по природе своей,– несмотря на дальновидность – как и прочие представители человеческой расы?

Собравшись с духом, Берк резко дернул. Миг – и все было кончено. Берк по инерции завалился назад, сжимая в щипцах извлеченный шип. Лев зарычал от боли и вскочил на лапы, взглянул на человека дикими глазами. Берк не смел пошевелиться, и тут лев столь же внезапно лег обратно и продолжил лизать лапу.

Тогда Берк снова придвинулся к нему. Теперь-то он был гораздо уверенней в себе, и руки у него даже не дрожали, когда он открыл баночку с мазью и тщательно нанес антисептик на лапу зверю. Затем он встал и смело направился к платформе. Обернулся и посмотрел на льва: тот лишь разок лизнул лапу и скорчил такую мину, что Берку сделалось смешно. Он в голос расхохотался, залез на платформу и поднял ее на тридцать метров. Повел ее по широкой дуге, пока наконец не различил вдали огни базы – они горели в темноте, точно пригоршня алмазов у подножья темных силуэтов гор, высоко над которыми уже загорались первые проблески рассвета. Берк помчался над вельдом навстречу новому дню. Все было хорошо, и он мог поспать.

Восемнадцатого июня Антон Берк приступил к погрузке на «Девкалион». Огромный гидропонный сан на борту будет обеспечивать половину потребностей в еде для пассажиров в количестве двух сотен человек, в течение трех субъективных месяцев пути протяженностью в 4,35 световых года; вторую половину покроют фрукты, мясо, молоко и яйца. Правда, минуют месяцы, прежде чем новая колония станет полностью автономной, так что на период становления потребуется еще запас продуктов, а также инструменты, временные убежища и оружие. Расходы превосходили все ожидания, но Берк был настроен решительно: его пассажиры будут обеспечены всем – и едой, и комфортом.

Припасы переправлялись по грузовому телепорту со склада на Восточной Пятьдесят седьмой улице, а после – со склада в вельде – на грузовых платформах на борт. Несмотря на необычность работ, андроиды справлялись успешно, и к двадцатому числу «Девкалион» был полностью снаряжен.

Далее Берк приступил к списку попутчиков. К тому времени он уже составил его в уме, и оставалось перенести имена на лист бумаги. В заветный список вошли: мэр, его жена и любовница; шишки меньшего ранга, их супруги и любовницы; деловые партнеры Берка, их жены и любовницы; кое-кто из клиентов «Вельда», чье покровительственное отношение к Берку следовало вознаградить, а также их жены и любовницы; и, наконец, Леа Волькер. За исключением Леа, Берк еще никому из будущих попутчиков не рассказал о грядущем спасении. Расскажет позже, когда начнутся ливневые дожди... и вот тогда они все поймут, как ошибались, насмехаясь над предупреждениями Берка. Они пожалеют, что, шутя, звали его «маленьким Утнапишти- мом» и «маленьким Зиусудрой». Они взглянут на него с восхищением и уважением, и отнесутся к нему, наконец, с заслуженным почитанием. А в долгом и одиноком пути на Альфу Центавра жены и любовницы попутчиков станут приходить по ночам к двери в его каюту, а он станет небрежно давать им от ворот поворот.

Двадцать пятого июня – за двенадцать дней до тектонической революции – Берк взял Леа с собой в космопорт и провел по кораблю. С памятной ночи на приеме у мэра он заставлял себя не приближаться к ней и потому был поражен, увидев сегодня, как она исхудала, как под глазами у нее залегли синяки. Неужели она скучает по нему? В сердце у Берка расцвела надежда. Неужели она поняла наконец, что Антон Берк – не тот человек, которого можно выбросить, словно старый ботинок?