Домби и сын

Миссъ Токсъ часто увряла м-съ Чиккъ, что ничто не можетъ сравниться съ участіемъ, какое она принимаетъ въ развитіи милаго ребенка, и безпристрастный наблюдатель могъ замтить, что поступки ея въ полной мр согласовались съ словами. Она съ невыразимымъ наслажденіемъ смогрла на невинные обды юнаго джентльмена, какъ будто насыщеніе его столько же зависло отъ нея, сколько и отъ кормилицы. — Съ такимъ же, если еще не большимъ энтузіазмомъ она присутствовала при маленькихъ церемоніяхъ купанья и туалета, a медицинская часть — наблюденіе за здоровьемъ ребенка — находилась въ полномъ ея распоряженіи. — Однажды, въ припадк скромности, она принуждена была спрятаться въ шкапъ, когда м-ръ Домби вошель въ дтскую съ сестрой полюбоваться, какъ сынъ его, ложась въ постель, будеть въ коротенькой рубашечк разгуливать по платью своей кормилицы. — Но миссъ Токсъ никакъ не выдержала, и въ избытк нжнаго восторга закричала: "какъ онъ милъ, м-ръ Домби! какой купидончикъ!" — и тутъ же, опомнившись, она за дверью чуть не упала въ обморокъ отъ стыда и замшательства.

— Луиза, — сказалъ однажды м-ръ Домби своей сестр, — я точно думаю, что, по случаю крестинъ ГІавла, нужно твоей пріятельниц сдлать какой-нибудь подарокъ. — Она съ самаго начала приняла такое горячее участіе въ ребенк и умла хорошо понять свое положеніе, — a это въ нашемъ свт, къ сожалнію, большая рдкость. Мн очень бы хотлось отличить ее чмъ-нибудь.

Въ глазахъ м-ра Домби это значило, что миссъ Токсъ умла вести себя совершенно приличнымъ образомъ въ отношеніи къ его особ.

— Любезный Павелъ, — отвчала сестра, — ты отдаешь справедливость миссъ Токсъ, чего разумется и должно ожидать отъ человка съ такимъ проницательнымъ умомъ. — Если въ англійскомъ язык есть три слова, къ которымъ она питаетъ глубочайшее уваженіе, такъ эти слова — Домби и Сынъ.

— Врю, — сказалъ м-ръ Домби. — Это длаетъ честь почтенной миссъ Токсъ.

— И всякій подарокъ, любезный Павелъ, — продолжала м-съ Чиккъ, — все, что ни вздумалъ бы ты предложить, миссъ Токсъ, нтъ сомннія, приметъ отъ тебя съ благоговніемъ, какъ святыню. Но я знаю, милый Павелъ, чмъ бы ты могъ выразить свою признательность къ миссъ Токсъ… да, это было бы для нея очень, очемь лестно, если бы ты захотлъ.

— Что такое? — спросилъ м-ръ Домби.

— Разумется, крестный отецъ и крестная мать, — продолжала миссъ Чиккъ, — необходимы въ свт для связей и покровительства.

— Не знаю, почему они должны быть необходимы для моего сына, — холодно сказалъ м-ръ Домби.

— Что правда, то правда, любезный Павелъ, — перебила миссъ Чиккъ съ необыкновенной живостью, — ты неизмнно вренъ самому себ. Я не могла ожидать отъ тебя ничего другого, и очень хорошо предвидла твои мысли на этотъ счетъ. Можетъ быть, — и м-съ Чиккъ немного пріостановилась, какъ бы не зная, что говорить дальше, — можетъ быть, именно поэтому ты и не станешь противиться, чтобъ миссъ Токсъ сдлалась крестной матерью нашего ангельчика, или, по крайней мр, замнила ее на крестинахъ. Нечего и говорить, что она приметъ эту честь за величайшее счастье.

— Луиза, — сказалъ м-ръ Домби посл минутнаго молчанія, — нельзя не согласиться…

— Конечно, — вскричала миссъ Чиккъ, спша предупредить отказъ, — я и не сомнваюсь въ этомъ.

М-ръ Домби съ нетерпніемъ посмотрлъ на сестру.

— Не противорчь, любезный Павелъ, — вскричала м-съ Чиккъ, — мн это очень вредно. Я еще не опомнилась съ тхъ поръ, какъ скончалась наша бдная Фанни.

М-ръ Домби искоса взглянулъ на носовой платокъ, который сестра держала передъ глазами, и прибавилъ:

— Нельзя не согласиться, говорю я…

— A я говорю, — прервала м-съ Чиккъ, — что я не сомнвалась въ этомъ.

— Боже мой, Луиза! — вскричалъ м-ръ Домби.

— Нтъ, любезный Павелъ, — возразила она съ достоинствомъ, между тмъ какъ на глазахъ ея навертывались слезы, — дай мн договорить. У меня нтъ той силы убжденія, ума, краснорчія, какими отличаешься ты. Я очень хорошо это знаю, и тмъ хуже для меня. Но если ты хочешь выслушать мои послднія слова — a послднія слова должны быть для насъ священны, Павелъ, посл кончины любезной Фанни — такъ я скажу только, что никогда не сомнвалась въ этомъ. И что еще боле, — прибавила м-съ Чиккъ съ возрастающимъ достоинствомъ, какъ будто она берегла къ концу самое ублительнйшее доказательство, — я никогда не думала усомниться въ этомъ.

М-ръ Домби съ нетерпніемъ прошелъ по комнат взадъ и впередъ.