Домби и сын

— То есть н_е б_ы_л_о никакихъ причинъ, хочу я сказать, — продолжалъ Вальтеръ. — Въ конторѣ много людей, занятыхъ службой. Между м-ромъ Домби и такимъ молодымъ человѣкомъ, какъ я, огромное, неизмѣримое разстояніе, мой ангелъ. Если я исполняю свою обязанность, я долженъ исполнять ее, какъ и другіе, или еще больше, чѣмъ другіе.

Не возникло ли въ душѣ Флоренсы смутное и неопредѣленное подозрѣніе, — что опала м-ра Домби объясняется услугой, которую молодой человѣкъ оказалъ его дочери, всегда помнившей эту услугу, — подозрѣніе, возможное только послѣ роковой ночи, когда отверженное дитя послѣдній разъ совершало свое путешествіе къ дверямъ отцовскаго кабинета? Не зародилась ли въ эту минуту такая же идея въ душѣ самого Вальтера? Неизвѣстно. Молодые люди не подали другъ другу ни малѣйшаго намека и минуты двѣ совсѣмъ ничего не говорили. Сусанна, которая шла по другую сторону Вальтера, безпрестанно бросала пронзительные взгляды на молодыхъ людей, и нѣтъ никакого сомнѣнія, идеи миссъ Нипперъ путешествовали прямо по этому направленію, гдѣ все для нея было ясно, какъ день. Въ головѣ Сусанны Нипперъ всякое подозрѣніе мигомъ перерабатывалось въ очевиднѣйшую дѣйствительность.

— Можетъ быть, милый Вальтеръ, ты очень скоро воротишься, — сказала Флоренса.

— Я могу воротиться старикомъ, — отвѣчалъ Вальтеръ, — и найти въ тебѣ старую леди. Впрочемъ, y меня лучшія надежды.

— Папа, вѣроятно… вѣроятно, перемѣнитъ свои мысли и, можетъ быть, со временемъ сдѣлается откровеннѣе со мной. Тогда я скажу ему, что желаю тебя видѣть, и буду умолять возвратить тебя для меня.

Трогательные переливы голоса при произнесеніи этихъ словъ хорошо объяснили Вальтеру ея отношенія къ отцу.

Когда они подошли къ каретѣ, молодой человѣкъ хотѣлъ удалиться, не говоря ни слова, потому что теперь онъ почувствовалъ всю горечь разлуки; но Флоренса, усаживаясь въ карету, взяла его за руку, и въ его собственной рукѣ очутился какой-то маленькій пакетъ.

— Вальтеръ, — сказала Флоренса, устремивъ на него взоръ, исполненный нѣжнѣйшей преданности, — y меня, какъ y тебя, лучшія надежды впереди, и мнѣ хотѣлось бы вѣрить, что онѣ исполнятся. Я стану молиться за тебя и за себя. Этотъ маленькій подарокъ я, было, приготовила для Павла. Прими его отъ меня вмѣстѣ съ моею любовью и, сдѣлай милость, не раскрывай пакета до той поры, какъ сядешь на корабль. Теперь прощай, милый Вальтеръ. Благослови тебя Богъ! Не забывай меня, милый, не забывай своей сестры, которая всегда будетъ о тебѣ думать. Прощай, милый Вальтеръ, прощай!

Онъ былъ радъ, что Сусанна Нипперъ заслонила его въ эту послѣднюю минуту разставанья, иначе нѣжная сестрица могла бы сохранить печальное воспоминаніе о своемъ братѣ. Онъ былъ радъ еще, что она не оглядывалась изъ кареты и только махала ему своей маленькой ручкой, пока онъ могъ ее видѣть.

Несмотря на ея просьбу, онъ въ эту же ночь, ложась въ постель, вскрылъ подаренный пакетъ. Тамъ былъ маленькій кошелекъ, a въ кошелькѣ были деньги.

Рано воротилось яркое солнце въ слѣдующее утро послѣ своего путешествія по чужимъ странамъ, и рано воротился Вальтеръ изъ своей спальни, чтобы встрѣтить капитана Куттля, который уже стучался въ двери магазина. Почтенный морякъ чуть свѣтъ поднялся изъ каюты и поспѣшилъ распустить паруса, покамѣстъ м-съ Макъ Стингеръ сладко почивала на своемъ ложѣ. Капитанъ, по-видимому, съ ума сходилъ отъ радости и притащилъ въ одномъ изъ кармановъ своего камзола чудеснѣйшій копченый языкъ, предназначенный для послѣдняго завтрака.

— Эгой! — заревѣлъ капитанъ, когда они заняли свои мѣста за столомъ. — Вотъ какая исторія, Валли, дружокъ мой. Если дядя твой такой человѣкъ, какимъ я его знаю, онъ вытащитъ намъ для такого случая свою послѣднюю бутылку мадеры.

— Нѣтъ, нѣтъ, — возразилъ старикъ. — Нѣтъ! ту бутылку разопьемъ по возвращеніи Вальтера.

— Хорошо сказано! — воскликнулъ капитанъ, — внимай ему Вальтеръ!

— Она лежитъ, — продолжалъ Соломонъ, — въ отдаленномъ углу погреба, покрытая грязью и паутиной. Можетъ быть, милый Недъ, и насъ съ тобой покроетъ грязь и паутина, прежде чѣмъ она увидитъ свѣтъ.

— Внимай ему! — воскликнулъ капитанъ. — Хорошее нравоученіе! Внимай, милый Валли, дружокъ мой. "Возрасти смоковницу на пути, по которому ходишь, и когда состаришься, сядь подъ тѣнью винограда твоего, и блаженъ будеши". Я забылъ, гдѣ это сказано, Вальтеръ. Ну, Соломонъ, продолжай.

— Но гдѣ бы она ни лежала и чѣмъ бы ни была покрыта, Вальтеръ найдетъ ее, когда воротится назадъ. Вотъ все, что я хотѣлъ сказать, любезный Недъ.

И хорошо сказано, — замѣтилъ капитанъ. — A если намъ не придется свернуть ей голову втроемъ, я заранѣе вамъ уступаю свою долю. Пейте и поминайте, какъ звали.