Доминион

Дэвид наблюдал за тем, как Кольвиц, пригнувшись, зигзагами бежит к волнорезу – на удивление быстро. Дэвид поглядел вниз, на Сару, на убитого немца поверх нее и на другого, лежавшего рядом. Их пистолеты валялись на гальке, там, где они выронили их. На лице Сары было темное пятно, но Дэвид догадался, что это кровь одного из немцев. Сара смотрела на него, часто дыша, весь ее вид выражал решимость. Она коротко кивнула мужу. Голова Эдди была повернута в сторону набережной, откуда прозвучали выстрелы.

Кольвиц почти уже добрался до конца волнореза, когда раздался еще один выстрел, эхом раскатившийся по пляжу. На этот раз Дэвид заметил вспышку за перилами набережной. Гюнтер тоже заметил ее и мгновенно выстрелил. Фрэнк дернулся. Дэвид услышал донесшийся с набережной вскрик, женский, и повис на руках державшего его человека. Гюнтер повернулся к Бену, его вымазанное углем лицо было перекошено от ярости.

– Это она, да? Та баба из Сопротивления? Вы оставили ее в дозоре, и теперь двое моих людей мертвы, лживый ублюдок!

Бен не ответил. Дэвид смотрел на темный силуэт Кольвица, который, воровато пригнувшись, взобрался по лестнице. Немец порыскал по набережной, будто искал что-то, потом замахал руками, давая понять, что опасности нет. Уж не убитая ли Наталия лежит там, подумалось Дэвиду. Одетый в черное эсэсовец спустился по ступеням и направился к ним. Помимо своего пистолета, он нес еще один.

– Похоже, вы попали в него, герр штурмбаннфюрер, – сказал Кольвиц. – На набережной валялась пушка, а кровавый след вел к дороге над утесами. Крови много, он ранен.

– Она ранена, – поправил Гюнтер. – Это женщина. Ей потребуется немало времени, чтобы добраться до своих, если это вообще получится.

– Думаю, преследовать ее не стоит, – заметил Кольвиц. – Она теперь не опасна.

Гюнтер кивнул и перевел дух.

– Ладно, давайте свяжем остальных. Ты следующий, – обратился он к Фрэнку, отпустив его руки и доставая из кармана новый моток проволоки.

Фрэнк стоял, лихорадочно дрожа, а потом побежал. Он почти споткнулся на гальке, но сумел удержаться на ногах и заковылял к шуршащей линии прибоя. Та была на удивление близко – прилив достиг почти полной силы. Державший Бена Сайм рассмеялся:

– Ты куда собрался, сучонок тупой?

Но Гюнтер вскинул пистолет.

– Стой! – рявкнул он. – Ты что задумал?

Фрэнк неуклюже бежал, уже почти добравшись до моря. Гюнтер опустил дуло, целясь в ноги, и выстрелил. Фрэнк со стоном упал. Гот прошагал по гальке, склонился над ним, перевернул его на спину. Дэвид увидел лицо друга, побелевшее от боли.

– Зачем ты это сделал? – спросил Гюнтер раздраженно, словно учитель, порицающий непослушного ученика. Фрэнк не ответил. Гюнтер посмотрел на его ногу. – В мякоть попал, – сказал он, теперь уже сочувственным тоном. – Мы о тебе позаботимся.

Он стянул с себя толстый шарф и начал обматывать им лодыжку Фрэнка с намерением наложить жгут.

– Идите сюда, помогите поднять его, – бросил Гюнтер Сайму. – Кольвиц и Капп, приглядите за остальными двумя.

Кольвиц занял место Сайма, удерживая заведенные за спину руки Бена, а долговязый инспектор особой службы направился к Гюнтеру. Вдвоем они поставили Фрэнка на ноги. При этом удерживал пленника один Сайм. Фрэнк стоял на одной ноге, опираясь на Сайма, его штанина ниже жгута была перепачкана кровью. Гюнтер достал из кармана фонарик и посветил Фрэнку в лицо. Оно было бледным и напряженным, вытаращенные глаза смотрели настороженно.

– Не опирайся на раненую ногу, – сказал Гюнтер. – Мы поможем тебе дойти до лодки, и ты присядешь.

Фрэнк перевел вес тела на левую, здоровую ногу. Потом глубоко, судорожно вздохнул и, глядя на Гюнтера, разинул рот в безрадостной улыбке, том самом оскале Манкастера. Но теперь оскал выглядел необычно: Фрэнк держал что-то между зубов.

– Нет! – взревел Гюнтер, когда Фрэнк с силой сдавил челюсти и до Дэвида донесся тихий звук хрустнувшего стекла.

Тело Фрэнка вздрогнуло в конвульсии, и он рухнул вперед, подгадав так, чтобы вывести из равновесия Гюнтера и Сайма. Ноги немца поехали на скользкой гальке, и он повалился навзничь. Фрэнк упал на него. Видимо, подумал Дэвид, Наталия отдала ему свою капсулу. Наверное, он смог ее уговорить. Фрэнк сунул ее в рот, выходя из машины в Роттингдине, вот почему после этого он почти ничего не говорил. А теперь он мертв. Фрэнк мертв.

Воспользовавшись общим замешательством, Бен с силой подался назад, толкнув державшего его Кольвица. Немец оступился и зашатался, Бен вырвался у него из рук. Дэвид уперся каблуками в гальку и попытался проделать тот же финт со своим тюремщиком, но тот собрался с силами и уперся, свирепо хрюкнув. Кольвиц восстановил равновесие и потянулся за пистолетом, но Бен оказался проворнее. Он метнулся к одной из пушек, что валялись рядом с Сарой и Эдди, вскинул оружие и пальнул блондину-немцу прямо в грудь. Когда Кольвиц упал, Капп оттолкнул Дэвида и прицелился в Бена. Они с Беном выстрелили почти одновременно и попали друг в друга. Оба повалились на камни. Немец, с дырой во лбу, был мертв, Бен корчился на земле, держась за плечо.