Доминион. История об одной революционной идее, полностью изменившей западное мировоззрение

С апартеидом было покончено. Мандела в 1994 г. был избран первым чернокожим президентом ЮАР. Завершилась одна из великих драм христианской истории – драма, полная сознательных отсылок к Евангелиям. Если бы её участники не были давно знакомы со сценарием, вряд ли она имела бы такой успех. «После исповеди ставшие жертвой несправедливости должны сказать исповедовавшемуся: „Мы прощаем тебя“…» [991] Если бы де Клерк не знал, что Туту именно это и скажет, возможно, он никогда не решился бы поставить судьбу своего народа в зависимость от готовности чёрных южноафриканцев простить ему его грехи. Та же вера, которая навела африканеров на мысль о том, что они – избранный народ, в итоге положила конец их превосходству. Подобное происходило не впервые. Разрушая Теночтитлан, заселяя Массачусетс, покоряя просторы Трансвааля, европейцы верили в собственное превосходство над местными жителями – и эту веру вселяло в них христианство. Но именно христианство стало самой надёжной опорой тех, кто стремился призвать их к ответу за их гордыню, – борцов с колониализмом, угнетённых и порабощённых. В этом заключался глубочайший парадокс. Другие завоеватели тоже создавали огромные империи, но они не называли себя слугами человека, который был замучен до смерти колониальным чиновником. Другие завоеватели тоже презирали чужих богов, но они не заменяли их идолы символом могущества столь двусмысленным, что под сомнение ставилась сама идея могущества. Другие завоеватели тоже распространяли свои представления о божественном, но никому из них не удавалось убедить народы по всему земному шару в универсальности этих идей. За месяц до инаугурации Мандела отправился в Трансвааль, чтобы отпраздновать Пасху в священном городе Мориа. Здесь он говорил о Христе как о Спасителе всего мира. «Пасха – это праздник солидарности людей, ведь она посвящена исполнению Благой вести! Благой вести, которую принёс наш воскресший Мессия, избравший не одну-единственную расу, не одну-единственную страну, не один-единственный язык, не одно-единственное племя, а весь род человеческий!» [992]

По иронии судьбы, в то время как Мандела в Южной Африке прославлял Пасху как праздник для всего человечества, элиты в древних оплотах христианского мира всё насторожённее относились к подобной риторике. Они вовсе не перестали верить в то, что их ценности носят универсальный характер. Напротив, за последние годы их убеждённость в этом лишь окрепла. Крах режима апартеида был лишь последним толчком гораздо более мощного землетрясения. В 1989 г., когда де Клерк выпустил Манделу из тюрьмы, советская империя рухнула. Польша, Чехословакия, Венгрия вновь стали свободными. Восточная Германия – государство, созданное после Второй мировой войны на территории, подконтрольной СССР, – была поглощена ФРГ. Вновь объединённая Германия стала страной безоговорочно капиталистической. Вскоре и Советский Союз перестал существовать. Коммунизм был взвешен на весах истории и найден легковесным. С точки зрения набожного кальвиниста де Клерка, всё это свидетельствовало о Божьем провидении. Но руководители стран Европы и США смотрели на произошедшее совсем иначе. То, что обещанный Марксом рай на земле оказался больше похож на ад, лишь подчёркивало, на их взгляд, правильность другого пути к прогрессу. После падения коммунизма многим на победившем Западе начало казаться, что в области государственного и общественного устройства их государства достигли совершенства. Секуляризм, либеральная демократия, права человека – эти ценности подходят всей планете. Запад продвигал их не потому, что они западные, а потому, что они носят универсальный характер. Наследие Просвещения принадлежит всем людям. Весь мир может насладиться его плодами. Христианского в нём не больше, чем индуистского, конфуцианского или мусульманского. Нет ни азиата, ни европейца. Единое человечество вступило на путь, общий для всех.

И наступил конец истории.

Сдерживая дикость

«Почему они нас ненавидят?»