Домой

Тоня не приходила, и Нина приставала к тетке:

– Мне скучно, тетя Лида!

На Охту приехал Арсений Васильевич, и Нина рассказала про Тонечку. Отец пожал плечами:

– Ну, моя маленькая, было бы о чем думать. Это часто в жизни – сначала дружат, потом расходятся. И дело тут не только в, как ты говоришь, классах. Люди делаются старше, на многое смотрят по-разному… Это ничего, нестрашно. Потом будут новые подруги. Ты же без нее не больно и тоскуешь?

– Без нее – нет, – хмуро согласилась Нина, – а ты Володьку видишь?

– Видел, он ко мне заходил. Они дачу сняли еще в начале лета, а перебираются только сейчас.

– Мне тоже хочется за город.

– Так поехали.

– Сейчас?

– Что же?

– А тетя Лида?

– И она с нами. Лида, собирайся, поехали.

– А как поедем?

– На паровичке.

Станция была прямо напротив Тонечкиного дома. Как раз прибыл поезд, и Нина увидела, как отец Тони подходит к паровозу и по лесенке забирается в кабину.

Нина с отцом и теткой сели в вагон. Поезд тронулся. Нина вдруг рассмеялась:

– Представляете, вот пройдет еще время, и он нас возить не будет. Скажет – я вожу только людей своего класса.

– С дурака станется, – подтвердила тетя Лида.

Они вышли на маленькой станции. Нина прочитала:

– Дача Долгорукова.

– Мы сейчас в деревню пойдем, – сказал Арсений Васильевич, – тут хорошая деревня, вот река.

– Купаться можно?

– Можно. И молока можно будет попить, наверное.

– В самую жару потащились, – сказала тетя Лида.

– А мы тут можем в гости зайти, – сказал Арсений Васильевич, покосился на сестру и покраснел.

Тетя Лида покачала головой.

Деревня казалась вымершей. Они дошли до берега реки, тетя Лида расстелила покрывало, достала из корзинки хлеб и холодный чай в бутылке. Нина отошла за кусты, разделась и бросилась в воду.

В холодной воде сновали рыбки. Наплававшись, Нина вылезла на берег. Рядом с отцом и тетей Лидой сидела молодая женщина. Нина поздоровалась. Женщина внимательно рассмотрела ее:

– Дочка твоя на тебя похожа? И на тебя, Лида.

– Да, на мать совсем нет, – согласился грустно Арсений Васильевич.

– Меня Марфа зовут, – сказала женщина, – жарко тут. Ты, Лида, бери девчонку да в дом идите, вот мой, прямо напротив. Там квас. А мне Арсений тут сейчас поможет.

Тетя Лида поднялась:

– Пойдем, Ниночка.

Дом Марфы стоял на самом берегу. В холодных сенях Нина вздохнула:

– Как хорошо! На улице вправду жарко.

Они вошли в комнату, и Нина увидела двух маленьких мальчиков – они сидели на чистом половичке и катали паровозик. Тетя Лида нахмурилась. Мальчики доверчиво заулыбались. Нина подошла к ним:

– Вы играете? Давайте и я с вами.

Скоро выяснилось, что мальчиков зовут Федя и Алеша, им по четыре года, папа на войне, а старая бабушка живет за паровозом – в Малиновке. Нина взяла у печки несколько деревяшек, и они построили вокзал. Тетя Лида выпила квасу и прилегла.

Вернулся отец с Марфой. Он схватил кружку, налил квасу и залпом выпил:

– Ох, жара какая…

Марфа довольно улыбалась. Мальчики бросились к Арсению Васильевичу:

– А вы нам игрушки принесли?

– Игрушки нет, а вот возьмите-ка, – и он достал из кармана по петушку на палочке.

Марфа поставила на стол большую миску:

– Окрошку будете?

– Будем! – обрадовалась Нина.

Тетя Лида села к столу. Отец умывался под краном. Марфа внимательно смотрела на тетю Лиду.

– Ты на петушков да на паровозик не гляди – сам он, я ничего не прошу, не требую, – сказала она медленно, – и греха нет, я считай вдовая… каким муж мой вернется, коли вернется? Письмо было – газом травленый. Так что не стыди ни меня, ни его.

Тетя Лида нахмурилась:

– Ты что это при детях разговоры ведешь?

– Ничего пока не понимают твои дети.

Отец примирительно улыбнулся:

– Давайте окрошку есть.

Тетя Лида неохотно взяла ложку. Нина доела и попросила еще:

– Тетя Марфа, так вкусно!

– Вкусно – ешь. А ты, отец сказывал, молоко любишь?

– Люблю.

– Ну так вот после окрошки и налью. Утром пирог еще пекла, хороший вышел.

После окрошки пили молоко, ели пирог с вареньем – кислый, сахару было не достать. Тетя Лида сидела притихшая.

– Трудно тебе одной? – спросила она Марфу.

– Трудно, – согласилась та, – трудно. Но сейчас всем непросто, Лида, выживем как-нибудь.

– Если тебе что перешить – давай.

– Спасибо, Лида. Вот пальто мое было да мужнин тулуп – детям сможешь переделать?

– Смогу, сейчас замеряю их.

– На вырост шей, мне не из чего больше.

– Сделаю.

– Не спеши шибко-то, зима неблизко.

Нина захотела снова купаться, Марфа взяла детей и пошла с ней. Федя и Алеша плескались на мелководье, Марфа с Ниной доплыли почти до железнодорожного моста.

– Какая у вас деревня красивая, – сказала Нина, – а как она называется?

– Яблоновка. Тут у нас по весне знаешь как яблони цветут!

– Можно я по весне приеду?

– Можно, конечно, приезжай. Давай обратно, вам ехать еще, а поезда-то сейчас редко ходят.

Марфа с детьми провожала до станции. В бутылку из-под чая она налила молока.

– Оставь, Марфа, – нахмурилась тетя Лида, – детям.

– У вас тоже ребенок.

Нина долго махала ей из окна, потом опустилась на скамейку.

– Хорошая какая, папа! – сказала она, – и мальчики хорошие.

Отец вытер платком лицо.

– Сердце-то не остановилось? – сердито спросила тетя Лида.