Дон Кихот или Иван Грозный

Не долго думая, выхватил он свой меч и ринулся на янгуасцев, и, побуждаемый и увлекаемый его примером, так же точно поступил и Санчо Панса… Но тут погонщики, видя, что их так много, а нападающих всего только двое, взялись за дубинки и, окружив обоих противников, с необычайным рвением и горячностью принялись охаживать их… Дон Кихот упал к ногам Росинанта, который все еще не мог встать и являл собою наглядное доказательство того, какую бешеную силу обретают дубины в руках обозленных сельчан», ч. 1, с. 141. Гюстав Доре изобразил эту сцену на рис. 1.72.

Рис. 1.72. Битва Дон Кихота и Санчо Пансы с «погонщиками». Картинка Гюстава Доре. Взято из [765:2], ч. 1, вклейка между с. 160–161.

Дон Кихот и Санчо Панса были сильно избиты. Сервантес с удовольствием описывает их стоны и страдания. Надо полагать, некоторым читателям пасквиля в XVII–XVIII веках было приятно в очередной раз услышать о поражении войск Ивана Грозного = Навуходоносора в Ливонских войнах. Любопытно, что при этом Сервантес вкладывает в уста Дон Кихота слова, которые становятся теперь абсолютно понятными с точки зрения нашей реконструкции. Дон Кихот, а на самом деле Иван Грозный, по мнению реформаторов, рассуждал так:

«Надобно тебе (Санчо — Авт.) знать, что ВО ВНОВЬ ЗАВОЕВАННЫХ КОРОЛЕВСТВАХ И ПРОВИНЦИЯХ ОБЫКНОВЕННО НАБЛЮДАЕТСЯ БРОЖЕНИЕ УМОВ, И ДАЛЕКО НЕ ВСЕ ТУЗЕМЦЫ БЫВАЮТ ДОВОЛЬНЫ СВОИМ ГОСУДАРЕМ, ВСЛЕДСТВИЕ ЧЕГО ВСЕГДА МОЖНО ОПАСАТЬСЯ, ЧТО КТО-НИБУДЬ, ЖЕЛАЯ ВНОВЬ ИЗМЕНИТЬ ПОРЯДОК ВЕЩЕЙ И, КАК ГОВОРИТСЯ, ПОПЫТАТЬ СЧАСТЬЕ, ЗАДУМАЕТ ПРОИЗВЕСТИ ПЕРЕВОРОТ, вот почему новый правитель должен уметь властвовать собою и быть достаточно мужественным для того, ЧТОБЫ В СЛУЧАЕ НЕОБХОДИМОСТИ ЗАЩИТИТЬ СЕБЯ ИЛИ ЖЕ ПЕРЕЙТИ В НАСТУПЛЕНИЕ», ч. 1, с. 143.

Но ведь эти слова идеально отвечают сути происходящего. Реформаторы, провоцируя в Западной Европе брожение умов, стремятся осуществить государственный переворот. Хан-император Иван Грозный = Дон Кихот хочет предотвратить его и перейти в наступление.

Надо сказать, что не все сражения Дон Кихота были неудачными. Сервантес с пафосом сообщает об одной битве, в которой рыцарь победил. Это — сражение с картонными куклами. Дон Кихот (Иван Грозный) доблестно напал на кукольный театр и разбил кукольное войско нескольких императоров, ч. 2, с. 196–203. Но это — редкий случай. Большинство сражений Дон Кихот, дескать, проиграл. Реформаторы всячески и с удовольствием ёрничали.

21.3. Сражение со «стадами овец»

Вот еще одна крупная, но ужасно неудачная битва Грозного Царя. Мы цитируем. «Вдруг Дон Кихот заметил, что навстречу им движется по дороге огромное и густое облако пыли…

— Настал день, Санчо… В этот день, говорю я, как никогда проявится ВСЯ МОЩЬ МОЕЙ ДЛАНИ и я совершу подвиги, которые будут вписаны в книгу славы на вечные времена… Эту пыль поднимает многочисленная и разноплеменная рать, что идет нам навстречу….

— Так не одна, а целых две рати, — возразил Санчо, — потому с противоположной стороны поднимается точно такое же облако пыли.

Оглянувшись, Дон Кихот… чрезвычайно обрадовался и проникся уверенностью, что войска предполагают встретиться и сразиться на этой широкой равнине… На самом деле пыль, которую он заметил, поднимали два больших стада овец и баранов, двигавшиеся по дороге навстречу друг другу, но за пылью их не было видно, пока они не подошли совсем близко. Дон Кихот, однако, с таким жаром доказывал, что это два войска, что Санчо в конце концов поверил ему…

— Войско, которое движется нам навстречу (говорит Дон Кихот — Авт.), ведет великий император Алифанфарон, правитель огромного острова Трапобаны, а тот, что идет за нами, — это его враг, король гарамантов Пентаполин „Засученный Рукав“…

Я хочу назвать тебе главных рыцарей, которые находятся в рядах этих войск… Вон тот рыцарь в ярко-желтых доспехах, на щите которого изображен венценосный лев, распростертый у ног девы, — это доблестный Лауркальк, владелец Серебряного моста. Тот, чьи доспехи разукрашены золотыми цветами и на щите которого по синему полю нарисованы три серебряные короны, — это грозный Микоколемб, великий герцог Киросский. Справа от него, вон тот рыцарь исполинского телосложения, — это неустрашимый Брандабарбаран де Боличе, повелитель трех Аравий…», ч. 1, с. 165. И тому подобное.

Мы опустим довольно длинный перечень рыцарей-предводителей и их гербов, приведенный Сервантесом. Конечно, он тут же заявляет, что всё это — бредни безумного Дон Кихота, то есть Ивана Грозного: «Увлекаемый собственным воображением, отмеченным печатью невиданного умопомешательства, он продолжал говорить без умолку и перечислять рыцарей обеих воображаемых ратей», ч. 1, с. 166.