Читаем Дон-Коррадо де Геррера полностью

Дон-Коррадо де Геррера

Сатинелли (с бешенством отступает)

Ага! (Убегает).

Явление 13

Валентин один.

Валентин

Отец небесный! помоги мне! (Поднимается и падает) Нет! еще не время — мертвые еще не встают. Творец, Творец! (Силится встать — тщетно) Должно успокоиться — моя могила вырыта! Господи!

Явление 14

Сцена несколько времени пуста; потом входят Элеонора, Эмилия, Корабелло и Оридани. Долгое мрачное молчание.

Корабелло (хватает руку у Оридани и прижимает к сердцу)

Что? Чувствуешь? Подай ключи! Мне надобно с ним видеться.

Оридани

Постой! Я прежде схожу к Сатинелли и посмотрю, чем он занят. (Идет, наступает на Валентина и отскакивает) Кто тут?

Валентин

Постой, уймись, клубящаяся кровь, дай мне силы собраться с духом. Кто тут?

Элеонора (с ужасом)

Старик! ты это?

Валентин

Господи!

Корабелло

Ты весь в крови! Что с тобою сделалось?

Оридани

Скорее, скорее, скажи нам, если можешь, что с тобою сделалось?

Валентин

Несчастные! Я оставляю вас. Элеонора! где дети графа?

Корабелло (хватает его и поднимает)

Здесь, здесь. (Поддерживает его)

Валентин

Оставьте меня, не беспокойтесь, дети любезного мне человека. Ах! я умираю! Не теряйте времени, скажите графу — я... я ожидаю его вместе с Лорендзою у врат Царствия Небесного! Господи! неужли Ты меня отвергнешь, презришь? Простите! Боже, Боже! (Умирает.)

Молчание.

Корабелло (тихо опускает его)

Не забудь и нас, божественный страдалец. Не забудь и нас в твоей молитве. Дух Лорендзы, призри! И внемли сему святому: он уверит, что последняя капля крови твоего сына посвящена тебе и Богу. Друг мой! мой Оридани, не оставь меня в сии решительные минуты. Пойдем к злосчастному отцу — и я паду пред ним, облобызаю цепи праведника и умру у ног его. Оридани, веди нас!

Элеонора

Октавий, Эмилия, поспешим к нему; но, Оридани, — ты должен остаться.

Оридани

Так, синьора! Я останусь!

Корабелло

И ты не жаждешь видеть старика в несчастии? Ты равнодушен к бедствию других? Эмилия! проси его! И если голос дружбы для него невнятен, то, может быть, ты сделаешь более. Проси! Моли его!

Оридани

Октавий! Или ты думаешь, что Сатинелли теперь в бездействии? Что, ежели опять он обнаружит наши тайны? Октавий! Рассуди — и ты согласишься! Мне непременно должно остаться здесь. Я буду при нем неотлучно, я усыплю его неистовство, но если это не поможет и хитрость не успеет, то я явно сам обличу тебя. Я вымышлю какие только можно клеветы и распущу такие слухи, такие вести, которые сразят его; не огорчайся, Корабелло, всё пройдет, всё скоро кончится. Но если и в сем я не успею, если предосторожность наша покорится коварству хищника... Октавий, тьма смертей во власти человека; тогда чрез сих защитников противу злодейств и распутства, чрез смерть мы там соединимся вместе, там — и начатое дело поручим Верховному Мстителю!

Корабелло

Не думай, не думай так печально, Оридани! Какое-то небесное веселие оживотворяет дух мой! Какая-то святая уверенность на правосудие небесное, какая-то надежда дает мне новые силы. Есть Бог — есть и правосудие!

Оридани (обнимая его)

Есть Бог, есть мститель — и будет воздаяние[143].

Элеонора (обнимая Эмилию)

И будет награда!

Корабелло

Будет!

Оридани

Будет!

Конец третьего действия

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Явление 1

Сатинелли один, с письмом в руках.

Сатинелли

А! каков им кажется Монтони? Гей! (Звонит, входит Марко)

Явление 2

Сатинелли, Марко.

Марко

Государь!

Сатинелли

Проси ко мне гостей — всех, всех, кто только остался в замке; прикажи подать столетнего вина и золотые бокалы.

Марко

Слышу! (Уходит)

Сатинелли (садится в молчании, бьют часы)

Одиннадцать часов! (Встает.) Еще остался целый час — решительный, ужасный час, в которой я точно должен оправдать свою мораль! И непонятно! Неужли так благосклонны громы суда Божия? Они звенят беспрестанно над моею головою — а удар всегда падает на другого! И если земное правосудие ко мне так милосердо будет, как небесное, то Сатинелли, этот сильный бич сих лицемерных фанатистов, будет еще блаженствовать в селениях Рая! Чего мне трепетать? Чего страшиться?