Don't cry mercy (СИ)

— Мне бы очень этого не хотелось, так как это может быть воспринято тобой, как слабость или просьба о жалости, но только чтобы ты понимал… Я думал, что скончаюсь там, в собственной гостиной, на диване, вслед за отцом. Знаешь, это чувство, когда у тебя есть несколько твоих любимых игрушек и ты показываешь их своим лучшим-преданным-любимым друзьям, а те забирают их, ломают и перемалывают в пепел на твоих глазах?.. И у тебя не остаётся ни-че-го. Совершенно. — Стайлз поджимает губы. Сглатывает. — Ты чувствуешь такую лёгкость в теле… Ты пуст… Больше нет ни доверия, ни привязанности, ни ответственности за кого-либо. Просто потому что никого нет, человек-волк… Просто. Ни-ко-го. И…

— Прекрати. — Дерек резко поворачивается к нему лицом и открывает глаза. В них нет злобы, ярости или красного отблеска. В них лишь скорбь. И горечь. Так много… — Я знаю какого это. Так что…

— Ах, да. Точно. Ведь твоя треклятая ненормальная подружка подожгла твою семью… Как я мог забыть? Только не напомнишь?.. Как её звали?.. Подружка Кейт или подружка Дженнифер? — Стайлз изображает ладонями чаши весов, слегка качая их вверх-вниз. Дерек неверяще распахивает глаза. — Ты думал, я не узнаю, человек-волк? Думал, Стайлз настолько тупой, что можно за его спиной спать со всякими левыми друидшами? — лицо мальчишки искривляется в усмешке из застарелой боли и гнева. Он несколько раз сжимает-разжимает пальцы, чтобы успокоиться. — Ладно. Что было, то прошло…

— Но это не…

— Это не то, что я думаю, да? — Он насмешливо вскидывает бровь. — Не начинай, хорошо?.. Ты, возможно, мог бы убедить меня в этом два года назад, но не сейчас. Сейчас мне уже всё равно, если честно.

— Она…

— Я сказал — закончили, — Стайлзу приходится повысить голос. Он смотрит, как оборотень поджимает губы и кивает. Он выглядит слишком подавленным для себя обычного. Хотя, это и не удивительно. — Так, что дальше?.. Этот Дух оказался на редкость умён. А я на редкость невезуч. После того, как мы провели тот обряд с кучей ледяной воды и железной ванной, у меня в голове немного перемкнуло… А, точнее, моё сознание стало открытым для всякой тёмной живности. И когда пришёл Лис, выбора у меня по большей части и не было… Он предложил либо полностью поглотить меня, либо «сотрудничать». И… Ты знаешь… Я буду честным. Тебе-то я могу не лгать. — Стайлз набрал побольше воздуха в лёгкие. Выдохнул. Хмыкнул. — Я хотел этого. Когда он сказал, что я смогу отомстить, я так сильно загорелся этой идей, так сильно возненавидел тебя, Скотта… Вас всех. Я почувствовал эту жажду мести и это было великолепно. После ночи опустошённости, такой эмоциональный подъём, как божья благодать. Поэтому я не захотел звонить кому-то, просить о помощи. Я не видел какой-либо угрозы. Не хотел просить Лиса подождать, чтобы успеть всё обдумать. Я был так зол, и поэтому поспешил с решением. Я согласился на «сотрудничество». Вот.

Он расслабленно выдыхает и слегка улыбается, чувствуя, будто освободился от чего-то непосильного. Смотрит в тусклые серо-зелёные глаза, на сгорбленные плечи и опущенные уголки губ.

Он ничего не чувствует. Он заставляет себя ничего не чувствовать. Заставляет себя лгать самому себе.

И это до невозможного просто, когда внутри тебя живёт почти лжец всех лжецов.

И поэтому Стайлз улыбается ещё шире прямо в лицо Дереку.

— И что дальше? — Волк наклоняется голову набок. Медленно моргает.

На него начинает снова накатывать то состояние, что было, когда Стайлз уехал, и он пытался найти его полгода.

Ему кажется, что окружающий мир трещит по швам. Ему кажется, что как только он полностью порвётся — его внутренний зверь вскроет им обоим все вены-артерии своими зубами.

Потому что Дженнифер его околдовала тогда. Но не настолько, чтобы действительно забыться.

И у них даже ничего не было. Дерек успел прийти в себя до того, как она затащила его в койку или хотя бы поцеловала.

Но тем не менее она всё же успела кое-что. Успела вытащить из него некоторую информацию.

Сидя за столиком в какой-то маленькой кофейне, оборотень даже не замечал, как рассказывал о своей стае и стае Скотта. Рассказывал о самом уязвимом члене стаи, о Стайлзе. Не замечал, что рассказывал это вроде бы обыкновенной женщине.

Которая совершенно не пугалась ни оборотней, ни других странных вещей…

И когда Скотт ворвался к нему в лофт, нарушив некое одиночество, и начал рассказывать о тёмном друиде Дженнифер, Дерек просто чуть-чуть потерялся. Понял, что рассказывал и кому. Понял, что предал своих же…

Но Скотт, как ни странно, отреагировал более-менее. Выслушал, всё понял, естественно, обозвал «кретином» и «идиотом», но принял.

И они договорились, что это останется между ними. Чтобы никто не узнал. Чтобы Стайлз не узнал.

И поэтому сейчас, сидя перед ним и не имея возможности объяснить, слыша слова ненависти и отвращения…

Дерек понял, что налажал. Действительно и по-крупному.

А ещё понял, что исправлять уже некогда. Так нужное сейчас «вовремя» давно прошло и потерялось в ленте истории.

И это самое дурацкое…