Don't cry mercy (СИ)

— Значит, я снова попал впросак. Облажался. — Дерек пожал плечами. В голову не вовремя пришла мысль о Айзеке и Малие. Слегка нахмурившись, волк тихо цокнул. — Тогда… Если ты… Если именно ты встретишь Айзека или… Или Малию… — В горле встал небольшой ком. Он сглотнул. — Скажи, чтобы не ждали меня. И переходили к Скотту. Или вообще уезжали. Вот.

Стайлз непонимающе уставился, а затем открыл рот от удивления.

— Ты… Ты пытаешься спасти их, да?.. Это… Ладно. Я передам. Возможно, — Он кивнул. Нахмурился. — Ну, что ж… Я думаю, это всё, так что… Не волнуйся. Я — это я.

— Ладно. — Дерек кивнул.

Постепенно атмосфера начала становиться всё более неловкой. Стайлз медленно поднялся и взял в руки коробки из-под пиццы. Отошёл к двери и остановился, обернувшись. Оборотень всё ещё сидел на постели.

— Завтра он вернётся и, я думаю, ты пострадаешь из-за этого нашего разговора. Мы оба пострадаем… — Руки на картонных коробках сжались сильнее. — Потому что, если я ему не позволю, то воспоминания об этом разговоре останутся запертыми для него, но он захочет их взять. Точно захочет. И… Я знаю, ты ничего мне не должен, ничем не обязан, но… Не говори ему. Просто… Пожалуйста, не говори.

— Ладно. — Дерек улыбнулся уголком губ и кивнул.

— Ты так спокоен…

— Мне нечего терять, Стайлз. Уже нечего.

— Ясно… — Мальчишка кивнул и отвернулся. Как только вышел за дверь и закрыл её за собой, плечи его тут же поникли, а брови нахмурились. Непроизвольно с языка сорвался тихий шёпот: — Спокойной ночи, волче…

Из-за стены раздалось приглушённое, будто шорох:

— Спокойной ночи, Стайлз.

Именно в этот момент, он начал понимать, что ему нужно многое обдумать. Начиная от странного, похоже, неравнодушного, поведения Дерека до своих собственных чувств и эмоций…

Выкинув коробки, Стайлз поднялся к себе и, сбегав в душ, лёг в постель. На часах было одиннадцать вечера.

Как только его голова коснулась подушки, а глаза закрылись и мысли расслабились, вернулся Лис.

Стайлз так и не успел что-либо обдумать.

xxx

========== Истязания. ==========

xxx

Он слышит негромкий стук в дверь, будто из-под толщи воды. Напоминает звук забиваемых в неподатливую почву свай.

Негромко зашипев, Стайлз пытается открыть глаза, но веки слиплись от высохших на них слёз. Нервно сжав руки в кулаки пару раз, он выкручивает запястья, изгибается на кровати и из последних сил стремиться на миг вернуться себе контроль, чтобы попросить помощи…

Горло вмиг сжимают невидимые руки, и из уже открывшегося рта вырываются лишь приглушённые хрипы.

Он дёргается. Вправо. Влево. Пытается пошуметь, чтобы хоть как-то привлечь внимание гостя, находящегося с той стороны двери.

« — Даже не думай, Стайлз, мы же с тобой ещё не закончили нашу маленькую беседу… Будет так невежливо с твоей стороны покинуть меня или отвлечься на кого-то ещё.»

Этот голос в его голове привычен до зубного скрежета. И до зубного скрежета чертовски раздражающ.

Такой мягкий и тягучий. До адских мук спокойный. Пронизанный лёгкой хрипотцой и невысказанным обещанием, что скоро, уже вот-вот, все страдания кончатся.

Стайлз пытается сглотнуть, но не получается. Чьи-то руки давят на кадык, он задыхается, начинает кашлять.

— Стайлз, у тебя всё в порядке? Будешь завтракать? — Гар, так и не услышав ответа после первого стука, стучит ещё раз, настойчивее.

Мальчишка на постели дёргается. Сжимает собственное горло сильнее, но всё-таки пытается хоть чуть-чуть приподняться. Не оставляет надежды, что у него получится…

« — Ты же знаешь, как я чертовски ненавижу невежливых людей, мальчик мой…»

Лис тихо цокает, и парня выгибает от скручивающей что-то внутри боли. Руки ослабляют захват, и он еле узнаёт собственный, но такой чужой голос…

— Проваливай, Гарольд. Не до тебя сейчас!

Тишина, а затем шаги. Его надежда на хотя бы обезболивающее растворяется будто в серной кислоте.

« — Так… На чём мы остановились?»

Стайлз резко передёргивает, а затем начинает трясти в эпилептическом припадке. Он почти задыхается своей же слюной, пеной и языком, что заткнул дыхательные пути.

В самый последний момент, уже теряя остатки себя, мальчишка падает с постели. На грудь. Удар головой о пол мгновенно окончательно вырубает его.

Будучи уже без сознания, он ещё некоторое время ловит ртом воздух, пытаясь надышаться.

Будто полумертвая рыбёшка, выкинутая из-за собственной дурости на сушу…

Если бы он мог, — был самим собой, например, а ещё лучше, если и в своём сознании тоже — то, наверное, поблагодарил те высшие силы, — будь то Господь, Будда или сам Один Всеотец — за эту небольшую передышку. Потому что ночь, состоящая из пыток, когда ты пытаешься остановить самого себя, пускающего себе кровь, или прижимающего подушку к лицу без возможности дышать, или берущего ножницы, чтобы выколоть себе «такие прелестные, но чертовски ненужные» глаза…

Такая ночь может измотать кого угодно. Что уж говорить об обычном запутавшемся и потерянном подростке.

xxx

—…боже, ты совсем с ума сошёл! Ну-ка, давай, очнись!

Его легонько хлопают по щекам, а затем под приподнятое веко ударяет свет.