Don't cry mercy (СИ)

— Узнаешь… — тот пожимает плечами, улыбается. — Только помни, что он убийца… Убийца и предатель, грязный лицемерный ублюдок. Что он убил твоего отца и ещё кучу людей до него. Что он предал тебя, изменил тебе… Что он не любит тебя, ненавидит тебя… Что…

— Заглохни, — Стайлз резко обрывает его, ёжится. Засунув руки в карманы, делает шаг назад.

И в правду! Какого чёрта вообще?

Этот ублюдочный волчара только что снова накосячил, причём по-крупному. По-крупному и крайне больному.

И вроде бы, он должен был уже научиться на своих ошибках, но, видимо, нет. И зачем тогда?.. Подходить, утешать… Ну и что, что он опять будет терзаться виной, что опять замкнётся в себе и будет сам себя накручивать. Какая разница, ведь они друг другу никто. Уже не друзья и, оказывается, что вряд ли были любимыми. Так… Бывшие ёбыри.

Сейчас — никто.

— Вот так, да… Ты же знаешь, что он никогда не любил тебя. Он считал тебя слабым и смешным. Издевался над тобой, играл с тобой… Ты был великолепным вечерним развлечением, Стайлз. — голос Лиса приглушён и тих. Он будто змей искуситель. — Он пользовался тобой для своего удовольствия, для выполнения своих потребностей. Никогда не ценил тебя, презирал…

Хотя все эти речи и не к чему в какой-то степени. Ведь все приоритеты уже давно расставлены.

Пока он сидел в коридоре и пытался не потерять рассудок, цепляясь за свои же колени, то всё осмыслил. Осознал, чёрт подери.

Так вот теперь, моральные устои ясны и чисты, как день…

Только вот что-то, будто горит под кожей. Это ощущение… Ощущение чего-то чужого… Какого-то вмешательства, которое… Делает что?

Да какая, в принципе, разница? Выбор сделан уже давно. Его выбор…

Ведь, его же? Его же выбор сделан, да? Ведь так?..

Он делает ещё шаг. Мелкий. Медленный.

— Ты почти освободился от меня, Стайлз. Так долго хотел этого и вот теперь, только ещё несколько шагов. Несколько шагов… — Лис ухмыляется, облизывается. Смотрит как парень разворачивается, как он отрекается, как поворачивается спиной к Дереку. — Давай, ты же так долго и так сильно хотел этого… Теперь ты сможешь, наконец, исправить все свои ошибки Стайлз… Сможешь сам, никто не будет тебе мешать… Не будет никого, кто мог бы помешать…

Он хмуро кивает сам себе, послушно делает шаг, ещё один, сильнее отдаляется от оборотня. Вдруг замирает. Останавливается.

Спина каменеет, а тонкие плечи вздрагивают.

xxx

========== Звёзды ли? ==========

xxx

Можно сколько угодно придумывать различные варианты и решения проблемы, но, если ты не сможешь собрать в кулак всю свою храбрость, ничего не выйдет.

Можно сколько угодно прятаться от невзгод, обещая «завтра» сделать то, что нужно, но, если ты не сможешь ударить кулаком об стол, сказав себе, хватит, то ничего не получится.

Можно столько всего, что, на самом деле, иногда от обилия этого начинает кружиться голова…

Айзек подтягивает ноги на ступеньку выше и обнимает руками колени. Его дыхание уже выровнялось, но майка всё ещё мокрая от пота. Он смотрит как Дерек носится по поляне вместе со Скоттом и Лиамом; смотрит как Лидия учит Киру концентрироваться на дыхании и медитировать; смотрит на читающую какую-то книгу Малию.

Его глаза медленно закрываются.

« — …а, чтобы ты не выбрался раньше времени, я добавлю атмосфере немного… пикантности! — глаза Стайлза блестят, а язык безостановочно облизывает губы, когда он заносит над телом волчонка мешочек. Из него начинает сыпаться аконит, перетёртый в порошок, и беснующийся, закованный в цепи Айзек задерживает дыхание. — Вот. Теперь всё правильно, друг мой… Ах, да! Привет от Дерека. — он посылает воздушный поцелуй и крышка холодильника захлопывается. Маленький бета зажмуривается, редко дышит и пытается не концентрироваться на страхе… »

— Айзек, — негромкий голос его девушки заставляет вернуться в реальность. Открыв глаза, он видит как та качает головой и трёт нос. — Он не виноват, Айзек.

— Я знаю, Майлз… — он светло улыбается ей, ловит взволнованный взгляд и, удерживая его, моргает. Волчица возвращается к чтению.

Сейчас их, естественно, слышит вся поляна, кроме, может, Лидии, но от этого знания ничего не меняется. Им всем уже давным-давно пора дать друг другу хороший пинок под зад, чтобы выбраться из этого болота пустого раскаяния и начать действовать.

— Ты смог бы когда-нибудь простить его? — немного уставший Дерек неожиданно оказывается рядом, подсаживается к Айзеку и откидывается спиной назад, на ступеньки.

Медленно сгущаются сумерки. Скотт всё ещё носится по поляне, рыча и кидаясь на своего бету, девушки отдыхают, устроившись неподалёку, а немного отстроенный, но всё ещё обгоревший особняк за их спинами дарит атмосфере странную таинственность.

— За что? — Айзек недоумённо косится на альфу и чешет за ухом. Чувствуя лёгкую неловкость и улетучивающий покой, выпрямляется, садясь ровнее.

Стайлз уже неделю как лежит в коме и именно сегодня ночью, наконец, вышел из неё. Ещё утром его перевели на снотворное.