Дон Жуан. Правдивая история легендарного любовника

Удивительно! Оказывается, он до сих пор никого по-настоящему не ненавидел. Это открытие изумило дона Хуана. Ни Альбукерке, ни Мария Португальская не были ему ненавистны – их он просто боялся. И дон Спинелло, едва его не убивший, вызывал у де Тенорио исключительно чувство уважения. Не испытывал он ненависти ни к графине Диане, нанесшей ему тяжкое оскорбление, ни к виконту Нарбоннскому, сыгравшему с ним злую шутку.

Но графа де Ла Мота он вдруг возненавидел всей душой. За что?

Может быть, за то, что граф де Ла Мот был полной противоположностью дону Хуану: красив, богат и удачлив в любви. Он не знал, что значит быть униженным женщиной, не ведал, что значит постоянно ждать расплаты за содеянное. Ла Мот ни от кого не скрывался, тогда как жизнь дона Хуана давно превратилась в нескончаемое бегство. При этом ему приходилось постоянно оценивать каждую ситуацию: не складывается ли она таким образом, что он вот-вот совершит роковой поступок, предсказанный полночным гостем?

Но главной причиной вспыхнувшей ненависти была та чудесная, придуманная им Диана, которая жила только в его воображении. Неприступная, чистая. Чей холодный взгляд увлажнялся и теплел, заставляя таять сердце Тенорио.

Граф де Ла Мот, и только он один, виноват в том, что это нежное воплощение мечтаний дона Хуана превратилось в циничное, вульгарное и бездушное существо. Он, ее жуирующий супруг, может быть, даже придумывал вместе с ней новые альковные розыгрыши. Как и ее любовник, виконт Нарбоннский.

Между тем де Ла Мот уже изрядно захмелел.

– В общем, господа, – самодовольно проговорил он, перекрывая своим сочным баритоном многоголосый пьяный говор, – сегодня я наконец-то склонил к свиданию неприступную донью Анну Гонзаго. Служанка Тереса откроет потайную калитку в саду старика командора.

Дон Хуан не поверил свои ушам. Анна Гонзаго! Сейчас ей, наверное, лет восемнадцать, а он помнил ее еще совсем крохой. Незадолго до гибели отца они были в гостях у командора, и тот с гордостью показал им младенца.

– Моя самая младшая дочь, Анна, – сказал Гонзаго адмиралу Тенорио.

Спустя годы дон Хуан несколько раз видел маленькую донью Анну в церквах Севильи, куда он приходил, чтобы встретиться с очередной жертвой своих вымогательств. А как-то он случайно услышал, что подросшая Анна прислуживает в богадельне. И вот де Ла Мот легко добивается ночного свидания с этим ангельским, нетронутым пороком созданием! Выходит, порядочных девушек нет на свете. Их порядочность вовсе не природная, а искусственная, она не выдерживает даже самого слабого испытания!

Для одного дня дон Хуан пережил слишком много ударов. У него даже заболело сердце.

После памятной сцены с Лючией в лабиринте и особенно после их горького расставания дон Хуан уже не мог представить себе, что способен подло поступить с девушкой.

Но сейчас, сидя за дощатым столом в харчевне «Хмельной поросенок», Тенорио ощутил, как вся та мерзость, что еще осталась на дне его души, поднимается и рвется наружу, словно зловонная отрыжка. И превращается в страстное желание отомстить. Кому? Графу де Ла Моту и Анне Гонзаго. А в их лице – всем самодовольным мужчинам и лицемерным женщинам этого мира…

Внезапно граф поднялся из-за стола, сделав знак своим друзьям, что скоро вернется. Де Тенорио выскочил за дверь трактира и вскоре стоял возле де Ла Мота, уже успевшего привести себя в порядок.

– Сеньор, вы наглец! – заявил дон Хуан без предисловий. – Вы посмели наступить на мою тень!

– Да вы пьяны, сеньор! – удивленно ответил граф. – Какая тень? Уже ночь!

– Я пьян? Вы нанесли мне еще одно оскорбление! – воскликнул де Тенорио и выдернул шпагу из ножен.

Де Ла Мот схватился было за оружие, но вдруг обрадованно воскликнул:

– Ба, да это же дон Жуан! Какая встреча! Мы ведь знакомы, помните, в Париже?

В ту же секунду он рухнул, пронзенный шпагой дона Хуана.

Тенорио склонился над убитым, отцепил от его пояса увесистый кошелек и швырнул его далеко в сторону. Затем расстегнул золотую, украшенную яхонтами пряжку и снял с мертвеца дорогой, единственный во всей Севилье плащ французского покроя с вышитыми на нем лилиями. Набросив на плечи плащ, дон Хуан исчез в ночной мгле.

Глава 11

Впереди показался высокий, мрачный дом командора дона Гонзаго. Интересно, спит ли сейчас старик? Кто знает. Но можно поклясться всеми святыми, что его доченьке, донье Анне, уж точно не до сна.

Дон Хуан подошел к неприметной садовой калитке и замер в нерешительности. Что делать дальше? Сможет ли он прикинуться графом де Ла Мотом? А вдруг донья Анна распознает «подмену» кавалера?

В этот момент дверца приотворилась: служанка поджидала позднего визитера.

– Сеньор? – тихо спросила она.

– Я де Ла Мот, – глухо ответил де Тенорио, отворачивая лицо.

– Идите за мной, сеньор. Я провожу вас к донье Анне.

Они шли по сумрачной галерее на втором этаже уснувшего кастильо. У одной из дверей служанка остановилась, молча поклонилась дону Хуану и удалилась прочь.

Тенорио осторожно приоткрыл дверь.