Донбасский декамерон

Опорные пункты Управления каменноугольной промышлености бахмутская администрация устроила на шахтах «Веровка» и «Софиевка» в окрестностях Енакиева и «Государев Байрак» в Горловке. Любопытно, что именно в многочисленных поселках на мелких шахтенках и заводиках вокруг Байрака чуть позже Добровольческая армия генерала Май-Маевского мобилизовала с роту пролетариев, которые в воспоминаниях известного дроздовца Антона Туркула названы «хорошими шахтерскими ребятами».

Кроме кадрового и продовольственного вопроса и Харькову, и Бахмуту в Донбассе приходилось решать один из самых важных вопросов – снабжение шахт крепежным лесом. Его отсутствие делало бессмысленной работу горнодобывающего предприятия. Всего в 1919 году (с марта по май и в ноябре-декабре) на шахты региона было отправлено 8 тысяч вагонов леса. Это примерно 200 поездов по нормам погрузки того времени.

Как известно, в мае-июне успешное контрнаступление Май-Маевского вынудило красные армии покинуть не только Донбасс, но и Слобожанщину (Харьковщину), и Гетманщину (Киев с Полтавой). Только после полного и окончательного разгрома деникинского марша на Москву, в конце осени 1919 года Правление каменноугольной промышлености вернулось в Харьков, а управление – в Бахмут.

Угольное хозяйство было разрушено почти до основания.

80 процентов шахт были или разрушены, или остановлены и затоплены естественным образом или специально. Все 1920 и 1921 годы правление пыталось наладить, с одной стороны, хоть какое-то снабжение углем центральных районов России, а с другой – подготовиться к восстановлению шахт Донбасса.

Именно тогда стала известной фраза Владимира Ильича Ленина, которую и нынче можно прочесть на пилоне возле памятника ему в Донецке: «Донбасс – это район, без которого социалистическое строительство останется простым добрым пожеланием».

Впрочем, восстановлением угольного региона займутся уже другие организации.

К началу 1922 года стало ясно, что управление промышленностью требует еще большей централизации. Кроме того, разразился один из тех внутренних скандалов, которые так замечательно быстро губят любую бюрократию, возомнившую себя солью земли.

Это случилось в Юзовке морозной январской ночью 1922 года.

Постовой милиционер написал рапорт о безобразиях, которые творили местные партийцы, разъезжая на авто в пьяном виде, горланя песни и выкрикивая похабщину. Не с них ли, кстати, списали сценки с участием Адама Козлевича и его верного «Лорен-Дитриха» в пьянках «совбуров» Ильф и Петров?

Дело, возможно, замяли бы, но, на беду, в машине присутствовал глава Бахмутского управления каменноугольной промышленности тов. Чугурин – фигура более чем приметная. Это обстоятельство могло как помочь погасить конфликт, так и раздуть его.

К несчастью для Чугурина, секретарем Юзовского окружного комитета ВКП(б) незадолго до того неожиданно поставили 21‑летнего сына паровозного кочегара из-под Тулы Авраамия Завенягина. Молодость в те времена не была недостатком, кроме того, вступив в партию в 17 лет, Завенягин успел побыть комиссаром политотдела стрелковой дивизии и предревкома в Старобельске, успешно отразив набег самого Махно.

И Завенягин, человек жесточайших моральных и деловых принципов, которые затем помогут ему и в строительстве Норильска и никелевого комбината, и в работе над атомным проектом в качестве куратора от наркома Берии, решает поставить вопрос ребром: за моральное разложение исключить тов. Чугурина из рядов партии Ленина.

Можно себе представить изумление главы ЦПКП тов. Пятакова Георгия Леонидовича, когда он у себя в кабинете читал документы из Юзовки. Мальчишка, без году неделя в партии, требует исключить из ее рядов самого Ивана Чугурина! Сормовского рабочего, члена партии с 1902 года, «искровца», одного из авторов большевистских манифестов февраля 1917 года, человека, вручившего партбилет самому Ильичу на Финляндском вокзале в Петрограде в апреле того же года. Исключить из партии человека, которого в то время называли не иначе как Хозяин Донецкого каменноугольного бассейна.

В общем, Пятаков приложил все силы, чтобы из партии убрали как раз Завенягина – за наветы на заслуженного партийца.

Но не тут-то было. Пьяная выходка заслуженного товарища запротоколирована, решение Юзовского окружкома партии есть, ВЧК заключение дал. Да и вообще Авраамий Завенягин – тоже «не грек с бугра», как говорят в Донбассе, а член Всеукраинского ЦИК.

Дело решили так. Чугурина потихоньку услали в родное Сормово руководить судостроительной верфью, вынеся «строгача» в личное дело. Завенягин был отправлен на учебу в Московскую горную академию, откуда началась его стремительная промышленная карьера. А Пятакова просто сняли с должности – за недогляд. А там и реформа угольной промышленности подоспела.