Донгуз-Орун - горная дверь в Сванетию (СИ)

- Герр Макенау, садитесь с нами, поешьте, - пригласила Карла молоденькая фроляйн Хильда, расположившаяся с компанией парней у самой воды. - Вы не заболели? - Девчонка смотрела на него как на больного, с участием.

- Нет-нет, спасибо, - отказался он и опять задумался.

Через несколько минут девушка прошла мимо него с кружкой воды.

- О чём вы всё думаете?

- О разном...

Больше его не тревожили. А в дороге и вовсе - каждый смотрел под ноги, чтобы не оступиться. Ущелье всё круче уходило вниз и вниз, и этому не видно было конца. Всё вокруг зеленело, цвело. Стояли дивные ели высотою метров по 30, в два обхвата толщиной. Грозно ревела, набирая дикую силу, горная речка Накра. Вода в ней от скорости кипела и выглядела белой.

На очередном привале Макенау попросил переводчика узнать имя и фамилию проводника.

- Зачем вам? - удивился тот. Но просьбу исполнил.

- Да так... - уклонился Макенау. - Я его сфотографировал. Колоритное лицо.

- Хотите прислать ему снимки?

- Вы считаете, это возможно?

- Отчего же нет? Я могу узнать адрес.

- Узнайте, пожалуйста.

Макенау закончил после войны университет и стал химиком в Мюнхене. Он много читал, хотя теперь это не принято. Тратить время на литературу? Зачем? Солидный инженер должен заниматься делом, а не беллетристикой. Но он, совсем уж как настоящий чудак, интересовался ещё и политикой - хотел что-то понять, осмыслить, что в мире происходит.

Происходило много и, главным образом, как и в войну, бессмыслицы. Умные, серьёзные люди словно не жили, а играли в жизнь. Всё было искусственно, условно, противоречило здравому смыслу. А расхлёбывать кашу, заваренную золотозубыми стариками-политиканами, всегда приходится молодым парням, которые ставят на карту свою жизнь. Политики ставили на доллары, фунты, франки, на чужую кровь, счастье, судьбу.

И все обещают, что жить будет легче, лучше. А жизнь шла по-прежнему, только увеличивался её темп и делался надсадным. И становились нервными и раздражительными люди. Исчезали дружба, человечность, любовь. Их заменили выгода, равнодушие, секс.

И вот впервые представилась возможность поехать в СССР, да ещё куда, на Кавказ! Он немедленно купил путёвку. Хотелось посмотреть на русских, о которых столько писали вранья, что уже и не воспринималось оно.

В Москве он присматривался к людям, их жизни. Да разве поймёшь это со стороны, к тому же не зная языка? Так, кое что...