Донный лед

Виктор Цезаревич Буров, как все полнеющие люди, выглядел моложаво и, как многие люди, облеченные властью, говорил тихо, никогда не повышал голоса, разумно полагая, что кому положено, тот постарается и услышит, а кто не услышит, тот пусть пеняет на себя. Многокомнатная деревянная контора управления треста была одноэтажна и внешне напоминала барак, и кабинетики были маленькие: например, кабинет Виктора Цезаревича был по площади не больше зудинских полувагончиков. Однако какие-то неуловимые подробности расстановки немногочисленной мебели плюс солидная осанка хозяина кабинета создавали правильное представление о масштабе производимого отсюда руководства. Масштаб был действительно немал: двадцать две передвижные механизированные колонны, растянувшиеся вдоль будущей трассы от Усть-Кута до Уояна, включая Даван - подножие Северобайкальского хребта. Более двухсот мощных самосвалов - "КрАЗов" и "Магирусов", десятки экскаваторов, бульдозеров, грейдеров - советских, американских, японских, немецких, прошедшие специальное обучение механизаторы, их жены, дети, их потребности, недоразумения, трудовые и бытовые конфликты, снабжение, котлопункты, горюче-смазочные материалы, запчасти, сотни наименований запчастей, часто недостающих, стройматериалы, их получение, доставка, жилье, жилье, жилье, недостаток жилья.

Главный вопрос, по которому Зудина вызвали в трест, - жилищное строительство. Оно проходило по смете временных сооружений и заключалось в сборке сборно-щитовых домов и покрытии их кровлей. Эту работу выполняла бригада плотников под руководством спокойного Юры Рахимкулова, и темпы работы этой бригады в основном соответствовали темпам поставок стройматериалов. Во всяком случае, человек, поступивший работать в мехколонну, мог рассчитывать на получение однокомнатной, а то и двухкомнатной квартиры примерно через шесть - восемь месяцев. Существовала, однако, еще одна стройбригада, эта бригада принадлежала ленинградской организации "ЛенБАМстрой" и работала в мехколонне на подрядных началах. Ленбамовцы строили детский сад, и, по сути дела, строительство уже заканчивалось.

По поводу этого детского сада между Зудиным и трестом имелось разногласие, и сейчас, в этом кабинете, разногласие должно было быть устранено.

- Что детсад, - спросил Буров, - строите?

- Строим, - скромно подтвердил Зудин.

- И скоро построите?

- Скоро, - пообещал Зудин. - Крыша осталась...

Буров перешел к главному:

- На сто сорок мест?

- На сто сорок, - послушно согласился Зудин.

Следует признать, что обе стороны отменно владели собой.

Если бы не это их достойное всяческой похвалы качество, в кабинете поднялся бы ужасающий крик и шум. Потому что Буров, вместо того чтобы полемизировать своим безукоризненно ровным и даже тихим голосом, выкрикнул бы то, что клокотало в его полной груди. И кричал бы он примерно следующее:

"Нам надоело с тобой цацкаться! Тебе было ясно указано, чтобы садик строил не на сто сорок, а на семьдесят. Более безалаберного начальника мехколонны трест еще не видел. Проиграл судебный процесс алкоголичке! Весь Западный БАМ над тобой смеется. Думаешь, если ты бывший бульдозерист, можно смотреть своими нахальными глазами и улыбаться своей нахальной улыбкой!"

Еще он, наверное, прокричал бы в сильном возбуждении:

"Будь проклята та минута, когда пришла идея взять тебя начальником ПМК! Ни с кем ужиться не можешь: ни с рабочими, ни с ИТР, например, с тем же главным инженером!"

И еще:

"Ну погоди, полетишь ты у нас, дай срок, главным инженером никуда не устроишься!"

А Зудин, вместо того чтобы отвечать начальству покорным тоном школьника-отличника, наверное, резал бы примерно следующее:

"Ну че вылупился, как баран на новые ворота, че вылупился? Ну, не по-вашему сделал, по-своему, так лучше же сделал! Или гонор заел, амбиция? Работнички! Не подхожу - увольняйте, а по-глупому делать не стану. Не делал и не стану, потому что за место не держусь! Думаешь, не знаю, чего на меня в тресте взъелись? Что не звоню со всякой мелочью, с вопросами не лезу, сам решаю. Увольняйте, увольняйте! Я бульдозеристом вдвое меньше нервов буду тратить и вдвое больше заработаю. Так или не так???"

Однако, как уже было сказано, и зам управляющего, и начальник мехколонны неплохо владели собой, и беседа их поэтому носила гораздо более мягкий характер, хотя основные мысли так или иначе высказаны все-таки были.

Например, Буров говорил следующее:

- Значит, так, Герман Васильевич, из тех двух зданий, что строите для детсада, одно отдадите под жилье. Садик сделаете на семьдесят человек и четыре семьи разместите во втором здании. - И совсем тихо и доверительно: Вы поняли меня?

Зудин отвечал на это весьма смиренным голосом: