Донор

Алексей не знал куда спрятаться. Они наверняка сейчас войдут в дом. Даже если их не вызывал Роман, они войдут в дом. А Страхову нельзя попадаться на глаза правоохранительным органам. Он здесь незаконно. Может, Роман чего натворил?

— Ружье забрали.

Алексей обернулся — на диванчике сидел хозяин дома.

— Они забрали мое ружье, — повторил Роман, встал и вышел из комнаты.

Страхов хотел последовать за ним, но решил повременить. Пусть полицейские уедут. Сегодня Алексей хотел пробраться во двор своего дома и осмотреть колодец в первую очередь. Ведь связь какая-то было с подвалом дома? Тогда. Прошло пять лет. За это время они могли подготовиться. Забетонировать все дыры и трещины, построить новый дом, поменять…

Почему он сразу не спросил у Романа о своей семье? Алексей на радостях, что его не выгнали, позабыл, зачем здесь.

Страхов вышел на крыльцо. Двор был пуст. Хозяин дома снова куда-то подевался. Может, в полицию забрали? Ведь что-то же он натворил. Вообще-то правоохранители слегка припозднились с изъятием. Лет на пять так.

Алексей подошел к калитке перед домом. Он мог бы выйти прямо перед «своим» участком, но это было слишком рискованно. Метров двадцать от дома до задней калитки просматривались от соседей. Он был бы как на ладони. А это ну никак не входило в его планы.

Первое, что заметил Алексей, когда перелез через забор, — это другая машина. Страхову с трудом верилось, что Жанна захочет поменять «Солярис» на «Надежду». Тем не менее, перед ним стояла, как когда-то, «Надежда» отечественного производства. В принципе семейный автомобиль, да и по деньгам незатратный, но все равно Страхов не смог объяснить сам себе целесообразность этого обмена. Алексей едва не закричал. Черт! Жанна, возможно, и не способна на такое, но та, кто сейчас в ней, способна и на более страшные вещи. Ему снова вспомнилась ее последняя игра с осой, с насекомым, от которого та, прежняя Жанна боялась умереть. Так что и автомобиль, и… Алексей посмотрел на дом. Двухэтажный, с крыльцом, но что-то было не так. Облицовка? Казалось дом стал больше, массивней. Летнюю кухню снесли, отчего двор казался пустынным. Здесь изменилось все.

Страхов пригнулся (хотя этого можно было и не делать — дом действительно стал выше) и прошел у стены на задний двор. Сарай был на месте, но он его интересовал в последнюю очередь. Колодец. Только он позволял пробраться в тайную комнату. Хотя ведь это всего лишь его предположения, ведь может хода никакого и не существовать.

Черт! Зачем я здесь?!

У него не было никакого плана. Алексей вбил себе в голову еще там, в больнице, что непременно должен попасть в ту замурованную комнату и вытащить оттуда кости. А что дальше и поможет ли это вообще, он не имел ни малейшего представления. Он сделал еще пару шагов по бетонной дорожке вглубь огорода и замер. Дорожка вела к беседке, расположившейся в окружении небольших кустиков. Беседка стояла ровно на том месте, где пять лет назад Страхов пытался отрыть засыпанный колодец.

* * *

Наташа вернула неваляшку в подвал — в ящик к остальным игрушкам. За ужин все-таки взялась Фарида, и впервые за этот год Наталье это было небезразлично. Она хотела сама, но после появления мальчишки ей было не до ужина. Наташа даже не понимала, что именно ее встревожило. Ну поигрался чужой игрушкой, ну похихикал, и что? На то они и дети, чтобы хихикать и играться. Паника, непонятно откуда взявшаяся, тревога, будто она ждала чего-то ужасного от ребенка, поутихли, но не исчезли совсем. Спать не хотелось, но и слоняться по дому без дела не совсем продуктивно, когда еще куча неразобранных вещей. Наташа попросила Костю поднять несколько коробок с их вещами в спальню. Она не участвовала в покупке дома, но, глядя сейчас на внутреннее убранство, на минимум мебели и максимум удобств, она просто влюблялась в него от часа к часу. В каждой спальне были стеновые шкафы, что не могло не радовать. Во-первых, это их избавляло от лишних затрат и, во-вторых, стеновой шкаф (по сути, это дверь в стене) подходил под любой интерьер. И, захоти она через пару лет переклеить обои, им не надо будет выкладывать объявление на «Авито» о продаже неподходящего им шкафа. Здесь всегда и все будет подходящим.