Донор

Фарида вела (там, на записи) себя как девушка по вызову. Сняла халат и начала играть со своим телом прямо перед камерами. Причем так, будто она знала о слежке. Знала о чертовой камере, знала о том, кто увидит ее, и показывала себя во всей красе. Она хотела, чтобы наблюдатель возбудился. И он возбудился. Сначала. Было что-то в танце и цыганское, и восточное. Без атрибутики и музыки это выглядело вызывающе и даже зловещим. Именно тогда, когда Костя это понял, возбуждение прошло и это перестало ему нравиться. Дальнейшие действия на записи только ухудшили восприятие Константина. И если Наташу они напугали, то Костю разозлили. Фарида в своем странном танце продвинулась к кровати отца. Вот там-то и началось, что не понравилось Косте. Не понравилось? Это его разозлило.

Похотливая тварь, та, что в ролике, засунула руку под покрывало в области паха старика. Причем она спокойно это могла делать, и повернувшись спиной к камере, тем более так было бы удобней. Удобней, если ты не знаешь, что на тебя смотрят. Она знала, что ее снимают, и поэтому хотела, чтобы зритель насладился фильмом. Костя остановил запись, когда Фарида оседлала старика. 21:17 — значилось в углу. Злость начала проходить. Он выключил ролик и открыл самый первый. Костя помнил, что Фарида вошла в комнату и легла читать. Конечно, она могла отложить книгу и встать. Потанцевать перед камерой, а затем залезть на старика. Могла, но все портило время в углу. Первый ролик заканчивался на 21:09:47, и Фарида лежит на раскладушке. Следующий начинается с 21:09:48. Девушка… Стоп! Он был уверен, что Фарида или кем бы ни была девушка, раздевалась ближе к камере. Это невозможно, но… Костя остановил ролик и перемотал назад. Теперь девушка была еще чуть-чуть дальше. Складывалось такое ощущение, что Костя открывал ролик на секунду раньше. И он так и решил бы, если бы не цифры в углу 21:09:48. Он включал ролик снова и снова. Включал, останавливал, включал, останавливал… Девушка из ролика была уже достаточно далеко от камеры. Достаточно, чтобы Константин увидел еще кое-что.

— Ты уволишь ее?

Костя дернулся. Наташа все это время тихо стояла у двери.

— Не все так просто.

— Что?

Костя предполагал, что Наташе не понравится то, что он скажет, но она удивила его яростью. Как будто она ждала этого дня всю свою жизнь, а он снова отдаляет счастливое избавление от возможной соперницы. Как он раньше не догадался? Она видит в Фариде соперницу. Но это открытие поглотила паника, нахлынувшая на него.

— Ты теперь будешь поощрять ее распутство?! Это даже не распутство! Это извращение!

— Это не она, — спокойно произнес Костя.

— Что?

Он не хотел ее пугать, но обвинения в потакании сиделке вынудили сказать правду.

— Это ты, — сказал Костя и развернул ноутбук экраном к жене.

* * *

Нет, это была другая женщина. Чего-то общего (кроме того, разумеется, что они женщины) между Наташей и Фаридой не было вообще. По крайней мере, Наташа была в этом просто уверена. Но в этой женщине угадывались черты то Фариды, то Натальи, и только принадлежность спальни Фариде позволяла предположить, что эта женщина она. Она, черт бы ее побрал! Сейчас Наташа сомневалась.

— С чего ты взял? — Наташа нервничала.

— Потому что Фарида…

Костя повернул к себе ноутбук, остановил запись и повернул к Наташе.

— Потому что Фарида читает на своем месте.

Наташа всмотрелась в картинку. Обнаженная женщина ухмылялась в камеру, а за спиной, по левую сторону от нее, был виден свет торшера и… Что там Фарида, нельзя было сказать с определенностью. Но если она не там, с книгой, то кто тогда еще и там?

— Чертовщина какая-то… Подожди, но если… Она читает! Она не спит?

Костя пожал плечами.

— Но почему она равнодушна к гостье?

— Либо она ее знает, либо не видит, — произнес Константин. — Первое отпадает, а вот второе вероятней всего.

— То есть ты считаешь, что у нас в доме призрак?

— Нет, я так не считаю. Фарида могла спать, когда к ним в комнату пробралась эта женщина.

— Может, ты спросишь у нее?

— Как ты это себе представляешь? Фарида, ты спала в 21:09?

— Ну тогда спрошу я, — сказала Наташа и пошла к двери.

— Хорошо, я поговорю с ней, — сдался Костя, закрыл ноутбук, встал и положил его на комод. — Черт! Не представляю как, но поговорю.

Костя прошел мимо Наташи и направился к лестнице. Наташа вернулась к кровати. Она знала, что он сдастся. Дела плохи в любом случае. Спала ли сиделка либо была заодно с этой нимфоманкой, дело дрянь. Сиделка знает о гостье и позволяет ей развлечься с беззащитным стариком — плохо, но поправимо. Увольнение нахалки решало проблему. Сиделка спала и… Черт! Наташу даже передернуло, руки покрылись гусиной кожей. К ним пробирается в дом сумасшедшая. Раздевается и пытается изнасиловать старика. Это же, черт возьми, отвратительно! Отвратительно и жутко. Еще неизвестно, что страшнее — живые психи или призраки. Хотя появление призраков ее вряд ли обрадовало бы.