Читаем Донос без срока давности полностью

Из всего своего следствия особый следователь Дедиков вынес одно: Леонтий Андреевич Григорьев имеет огромнейший авторитет как среди тюремного персонала, так и среди заключённых самого разного толка. Дедиков так и заключил: начальник тюрьмы – выходец из простого народа и многое повидавший за свою жизнь профессионал тюремного дела.

Особенно уважали Григорьева за то, что он чётко различал уголовников и политических арестантов. Умело пользовался своей властью: люди, попавшие в острог за «политику», чувствовали определённые послабления, при малейшей возможности Григорьевым освобождались. Проделывал он это настолько умно и тонко, что и хвалёная семёновская контрразведка подкопаться под начальника тюрьмы не сумела. И уголовников начальник тюрьмы «разводил по мастям», четко различая попавшего в острог по дурости и закоренелого уркагана.

Покинув службу по состоянию здоровья и устроившись на скромную должность счетовода-делопроизводителя, Григорьев и предположить не мог, что его зацепит волна по делу так называемой клерикально-монархической организации, инспирированному органами ОГПУ. А причина оказалась банальной: супруга Григорьева была женщиной набожной и собирала на дому кружок духовного чтения. Вот этот кружок и признали одной из ячеек «организации». А так как, кроме престарелого дьячка и пожилых женщин, больше никто в этом кружке чтением религиозных текстов не занимался, то к ответственности потянули главу семейства. И тут уж в зачёт пошло всё: царская служба, начальство в тюрьме при атамане и дозволение «подозрительному сборищу» гнездиться в квартире Григорьевых. Он был арестован 11 января 1931 г., а уже 25 марта 1931 г. приговорён тройкой ПП ОГПУ по ВСК по ст. 19–58–2 УК РСФСР к ВМН. Сведений об исполнении приговора не имеется, но обозначена дата смерти – 25 марта 1931 г. Реабилитирован этот замечательный человек и настоящий профессионал своего дела 31 марта 1989 г. прокуратурой Читинской области.

[7]

БЕЛЬСКИЙ Максим Натанович (настоящая фамилия – Минц). Родился в 1898 г. в городе Рыпин Плоцкой губернии царства Польского в семье владельца аптеки. Летом 1915 г., в связи с приближением германских войск, семья эвакуировалась в Екатеринославскую губернию. В 1916 г. Максим окончил гимназию, вступил в партию эсеров. Два года проучился на юридическом факультете Новороссийского университета в Одессе. Но после Октябрьской революции вернулся в Екатеринослав и вступил в ряды Красной гвардии. В марте 1918 г. вступил в РКП(б). С апреля 1918 г. – сотрудник разведотдела штаба Украинской Красной армии в районе Дебальцево – Никитовка. В мае – июле 1919 г. – сотрудник военно-агентурного отдела штаба 3-й Украинской Красной армии, после окончания командных артиллерийских курсов в Одессе продолжил службу в Особом курсантском отряде Южной группы войск.

С февраля 1920 г. – в ВЧК: помощник уполномоченного Одесской губернской ЧК, инспектор политотдела 14-й армии на Польском фронте, начальник следственного отдела и член коллегии Всегалицийской ЧК в Тернополе, затем, в 1921–1922 гг., работает в должностях начальника отдела в Одесской губернской ЧК, губернской ЧК в Николаеве, зам. председателя ЧК в Севастополе, помощником начальника Иностранного отдела (ИНО) ГПУ УССР в Харькове. В декабре 1922 г. переведён особоуполномоченным ИНО ОГПУ при СНК СССР. Выезжал в заграничные командировки в страны Европы под именем М. Н. Белецкий (под прикрытием должности второго секретаря советской миссии в 1924–1925 гг. являлся резидентом ИНО в Праге; под прикрытием должности атташе полномочного представительства СССР в Дании работал в Копенгагене в 1925–1927 гг.). В 1930 г. окончил Институт мировой торговли в Вене. Владел немецким, польским, английским, французским, чешским и скандинавскими языками.

С декабря 1930 г. – сотрудник для особых поручений Особого отдела ОГПУ. Но ровно через год оказывается в роли помощника начальника Саровского ИТЛ, а в январе 1932 г. назначается начальником оперативного сектора ОГПУ в Читу.

С августа 1933 г. – помощник начальника экономического отдела Полномочного представительства ОГПУ по Московской области. С сентября 1934 г. – в Особом резерве ГУГБ НКВД СССР, слушатель Института красной профессуры мирового хозяйства и мировой политики, сотрудник 3-го (контрразведывательного) отдела ГУГБ НКВД СССР. Награждён знаком «Почётный работник ВЧК-ОГПУ (XV)» и почётным именным оружием. Данных о специальном звании автор не имеет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза