Дорл

Он продолжал спокойно лежать, положив руку под голову, и выглядел таким безмятежным, словно спал. И словно Алиен рядом с ним не существовало. На нее начала накатывать настоящая паника. Он принял решение, и переубедить его почти невозможно — ей предстоит расстаться с Арэлом и Лирой неизвестно на какой срок!

— Я их мать! Они же еще совсем маленькие! Ты же не возьмешь их с собой за Багрийские топи?

— Нет. Глен приглядит за ними. И у них достаточно нянек.

— Никто не заменит им меня! Дорл, я же сойду ума от страха… Сначала ты сам собираешься неизвестно куда, а теперь еще и хочешь забрать у меня моих детей?!

Глаза стали мокрыми и голос начал захлебываться. Она знала, что Дорла вряд ли тронут ее слезы, и вряд ли расшевелят его любовь к ней, скорее даже наоборот, ведь он не любит слабость, но поделать ничего с собой не могла.

— Наших детей, Алиен. И я не думаю, что с тобой они в большей безопасности.

— Ты говоришь так из-за Тарияны? Я больше не повезу их к реке!

— Не только из-за Тарияны.

— Но…

— Не трать зря силы, Али, я уже все решил.

— Дорл, не поступай так со мной, — прошептала она, чувствуя, как внутри все обрывается. — Пожалуйста… Ты не можешь быть настолько жестоким… Дорл…

Но больше он не сказал ни слова, оставаясь глух к мольбам и плачу. Поняв, что все это бесполезно и самое страшное наказание, какое он только мог для нее придумать, все-таки случится, она решила пойти в комнату к детям, чтобы побыть с ними хотя бы эти последние часы. Дорл не стал ее останавливать. Сна не было ни в одном глазу, и Алиен до самого утра просидела возле двух маленьких кроваток, проливая на них слезы.

Когда утром к ней пришла старшая камеристка, которая видимо уже получила распоряжение собирать вещи госпожи, Али лишь отмахнулась от нее. Какая ей разница, кто и как сложит ее платья, если самое главное — детей — ей все равно придется оставить здесь. Чуть позже пришла Глен, но разговаривать и с ней тоже не было никаких сил. Хотелось быть только со своими детьми. Арэл упрямо вырывался из объятий матери, не понимая, что они прощальные, и деловито пополз исследовать ковер. Алиен осталось прижимать к себе Лиру, глядя на сына и вполуха слушая что-то в поддержку от Глен.

— Не плачь, Али, это же не навсегда. Только пока армия и сам Дорл находятся здесь! Но я уверена, как только они выдвинуться на восток, мне можно будет приехать с твоими детьми к тебе. Или ты сама сюда приедешь. Все будет хорошо! Я позабочусь о своих племянниках, не бойся…

Все ее слова не дошли до сознания Али, и даже когда все уже было готово для отправления. Алиен все еще сидела заплаканная, в ночном платье, с растрепанными волосами, и никак не могла расстаться с Лирой и Арэлом, пока не пришел сам Дорл — непоколебимый, как скала. Под его тяжелым взглядом она передала дочь на руки Глен и, бросив последний взгляд на сына, вышла из комнаты, чувствуя вполне осознанную боль в груди.

На то, как ей причесали волосы и какое платье надели служанки, она даже не обратила внимания. Будто во сне спустилась по лестнице и вышла на улицу, где ее уже ждал экипаж. Вместе с ней обратно в Денос отправлялся Ваар, Дорл не хотел отпускать ее в долгую дорогу одну, без альфы. Ваар уже в полной готовности ждал ее возле экипажа, держа за поводья своего ворга. Рядом с ним находились остальные братья, кроме Дорла, который шел с ней. Прощаться с ним не хотелось, и вообще говорить что-то. Обида жгла горло и лишала голоса.

— Когда я вернусь, я сделаю тебе подарок, Али. Он тебе понравится.

— Просто привези мне детей. Этого будет достаточно, — откликнулась она, не поднимая глаз, но Дорл сам приподнял ее лицо за подбородок, и ей пришлось на него посмотреть.

Он наклонился и поцеловал ее в губы. И хотя Алиен не отстранилась, но и отвечать на поцелуй не стала, сама поражаясь тому, как странно в ней могут перемешиваться любовь и ненависть. Она отвернулась и направилась к экипажу, больше ничего ему не сказав.

— Не задерживайся в Деносе, Ваар. Я жду тебя обратно, как можно скорее, — услышала она его голос за спиной. А затем шаги.

Дорл вернулся в замок, не став дожидаться отправления, и только тогда Алиен обернулась и посмотрела на него. Все внутри опять сдавило тоской и болью. К ней вдруг подошел Юмо — как всегда в своем стремлении утешить и помочь. Самый младший альфа и самый милосердный.

— Он соскучится по тебе быстрее, чем ты думаешь. Ты, главное, не давай ему больше поводов, и он оттает.

— Ох, Юмо. Если бы все было так просто…

Она взглянула на остальных братьев. Распознать мысли замкнутых, скупых на эмоции альф порой очень сложно. До этого ей казалось, что они считают ее наивной и взбалмошной, учитывая то, как начался ее брак с Дорлом, и сколько дров она успела тогда наломать. Но после вчерашнего откровения Ирса ей вдруг подумалось, что они относятся к ней все же лучше, чем она предполагала. И быть может, несмотря на непроницаемость их лиц, им все же чуточку жаль ее сейчас.

— Что я могу для тебя сделать? — спросил Юмо.

— Отговори Дорла идти на восток.