Дорога

Мальчик вопросительно поглядел на отца.

– А на кого он похож, по-вашему?

– Не знаю. Я плохо вижу.

– А меня вы видите?

– Я вижу только силуэт.

– И то хорошо. Надо двигаться. – Посмотрел на сына. – Не держи его за руку.

– Он же не видит.

– Не держи его за руку. Пошли.

Старик спросил:

– Куда мы идем?

– Мы идем есть.

Старик кивнул, и выставил вперед палку, и начал ощупывать ею дорогу впереди себя.

– Сколько вам лет?

– Девяносто.

– Неправда.

– Пусть.

– Вы всем говорите, что вам девяносто?

– Кому всем?

– Кого встречаете.

– Ну да.

– Чтобы они вас не тронули?

– Да.

– Ну и как, помогает?

– Нет.

– Что в рюкзаке?

– Ничего. Можешь посмотреть.

– Посмотреть-то я могу… Что там?

– Ничего интересного. Барахло.

– Еды нет?

– Нет.

– Как вас зовут?

– Илай.

– Илай. А фамилия?

– Просто Илай нельзя?

– Можно. Пошли.

Остановились в лесу, слишком, пожалуй, близко от дороги. Пришлось волоком тащить тележку, мальчик подталкивал ее сзади. Развели костер, чтобы старик мог согреться, хотя и не стоило бы: костер мог их выдать. Ужинали. Старик, завернувшись в свое единственное одеяло, сидел у огня. Ложку держал по-детски неловко. У них было всего две кружки, и гостю пришлось пить кофе из суповой миски, крепко вцепившись в края пальцами. Сидит как изможденный оборванный будда, уставился на угли. Отец сказал:

– Мы вас с собой не возьмем, вы, надеюсь, это понимаете.

Старик утвердительно кивнул.

– Сколько лет вы в пути?

– Давно. Нельзя оставаться на одном месте.

– Как же вы живете?

– Всегда в дороге. Я знал, к чему все идет.

– Знали, к чему все идет?

– Ну да. К этому или чему-то подобному. Всегда это знал.

– И пытались как-то подготовиться?

– Нет. А ты что бы стал делать?

– Не знаю.

– Люди всегда готовятся к будущему. Я же об этом никогда не заботился. Будущее их не ждет. Оно даже не подозревает об их существовании.

– Пожалуй что, так.

– Пусть ты даже когда-то знал, что делать, но теперь-то не знаешь. Не знаешь, хочешь ты это делать или нет. Представь, что ты единственный оставшийся в живых человек. Представь теперь, что это был твой выбор.

– Хотите умереть?

– Нет. Но может быть, когда-нибудь пожалею, что еще не умер. Пока мы живы, смерть маячит впереди.

– А может, думаем: «Лучше бы я вообще не родился»?

– Ты разве не знаешь, что просители не имеют свободы выбора?

– Думаете, чересчур много просят?

– Того, что случилось, уже не изменить. И вообще, глупо в такие времена чего-то желать. Желания – слишком большая роскошь.

– Пожалуй что, так.

– Сегодня никто не желает жить и никто не хочет умирать.

Старик поднял голову и посмотрел на мальчика, сидящего напротив. Затем посмотрел на отца. Маленькие старческие глазки, внимательно следящие за собеседником в свете костра. Одному Богу известно, что этим глазам привелось видеть на своем веку. Отец встал, чтобы подкинуть дров. Сгреб угли к центру, подальше от сухих листьев. Красные искры взметнулись и погасли под черным куполом неба. Старик допил кофе, и поставил миску на землю, и подвинулся к огню, вытянув вперед руки. Отец наблюдал за ним. Спросил:

– Как вы узнаете, что остались одни на свете?

– Вряд ли я это пойму. Просто один, и все.

– И никто не узнает.

– А какая разница? Когда ты умираешь, все вокруг умирают вместе с тобой.

– Думаю, Бог это будет знать. Согласны?

– Бога нет.

– Нет?

– Бога нет, а мы его пророки.

– Не понимаю, как вы выжили. Чем вы питаетесь?

– Не знаю.

– Не знаете?

– Люди со мной делятся.

– Люди делятся…

– Да.

– Едой?

– Едой, ну да.

– Неправда.

– Вы же поделились.

– Я – нет, это мальчик.

– На дороге встречаются разные люди. Не вы одни.

– А вы-то сами как, совсем один?

Старик посмотрел с недоумением.

– Что ты имеешь в виду?

– С вами есть кто-нибудь?

– Кто?

– Какие-нибудь люди?

– Никого нет. О чем ты?

– Я о вас говорю. Вы на самом деле чем занимаетесь?

Старик промолчал.

– Думаю, вы хотели бы к нам присоединиться.

– Присоединиться?

– Да.

– Вы меня с собой не возьмете.

– Вы сами не хотите идти.

– Я бы так далеко не зашел, если бы не голод.

– Ну а люди, которые поделились с вами едой, где они?

– Нет никаких людей, я все придумал.

– Что вы еще придумали?

– Я просто иду по дороге, как вы. Никакой разницы.

– Вас правда Илай зовут?

– Нет.

– Не хотите назвать свое настоящее имя?

– Не хочу.

– Почему?

– Потому что тебе не доверяю. Вдруг ты решишь его как-то использовать? А я не хочу, чтобы про меня пошли разговоры. Где я был да что сказал, когда там был… Конечно, ты можешь обо мне поговорить. Но никто не поймет, что ты про меня рассказываешь. На моем месте может быть кто угодно. В наше время чем меньше говоришь, тем лучше. Вот если бы что-то произошло, а мы оба выжили и встретились на дороге, тогда бы у нас было что обсудить. Но мы не выживем. А на нет и суда нет.

– А может, выживем.

– Ты самому себе врешь и мальчика обманываешь.

– А вы, часом, не шестерка из банды разведчиков?

– Я никто. Хочешь – я уйду. Дорогу и сам найду.

– Я вас не гоню.

– Понимаешь, я сто лет не видел костра. Живу как дикий зверь. Тебе лучше не знать, что мне случается есть. Когда я увидел мальчика, то решил, что я умер.

– Подумали, что встретили ангела?