Дорога домой

Группа высадилась на батарею в той её части, которая раньше была федеральным сухогрузом. Благодаря этому бойцы примерно знали, где искать вход и что ждёт их внутри. Ближайший к точке прибытия технический люк оказался скрыт под листом брони, но другой отыскался почти тут же, в полусотне шагов. Сапёр без труда срезал петли и замок, сдвинул крышку. По ту сторону короткого лаза обнаружилось просторное помещение со шлюзом — трюм для грузов, не требующих герметичного хранения, вроде руды. Имперский гарнизон использовал его под хранилище кинетических снарядов — металлических болванок для рельсотронов или пушек Гаусса. Механизма подачи снарядов Браун не заметил — видимо, настоящие орудийные погреба были оборудованы ближе к самим орудиям. Здесь предстояло действовать уже деликатней — шлюз требовалось вскрыть, не повреждая. Можно было, конечно, и сломать — но тогда путь к реактору пришлось бы прокладывать, взрывая каждую гермодверь на своём пути. Устраивать на батарее аварийную разгерметизацию майор не планировал. Он кивнул Эвре. Стэлонка кивнула в ответ, присела у панели доступа шлюза, доставая из подсумков инструменты. Остальным бойцам Марк жестом велел: «Примкнуть штыки». И сам подал пример, нацепив на свою винтовку лезвие виброштыка.

Запор был коммерческой модели, имперцы в нём ничего не меняли, так что лейтенант Феррах управилась быстро. Внешние створки ушли в стены, открывая шлюзовую камеру. Дюжина солдат в скафандрах набилась туда без труда — выход из трюма был рассчитан на грузовые тележки. С шипением выровнялось давление. Как только внутренние ворота открылись, бойцы «двадцатки» высыпали из камеры и заняли коридор — просторный, совершенно пустой. Персонал станции, очевидно, был на боевых постах, охраны у шлюза не оказалось. Имперцы не ждали вторжения — но это ещё не значило, что оно осталось незамеченным. Автоматика должна была известить инженерную службу о поломке наружного люка и открытии шлюза. Вопрос лишь в том, какие выводы обслуга батареи из этого сделает.

В грузовом блоке спецназу искать было нечего — зато отсюда лежал самый короткий путь в машинное отделение. Марк не стал вызывать на забрало схему отсеков, он заучил её наизусть — как и каждый его подчинённый. Майор выстроил отряд «ёлочкой» — половина солдат у левой стены, половина у правой — и двинул вперёд. Сторонний наблюдатель удивился бы тому, как мало шума производит целое отделение оперативников, закованных в металл — они не крались, но скользили по коридору почти беззвучно, не топоча и не гремя снаряжением. Осторожность принесла плоды — за очередным поворотом группа буквально лоб в лоб столкнулась с четырьмя имперцами, застав тех врасплох. Лёгкие оранжевые скафандры, ящики инструментов и никакого оружия — авральная бригада, посланная проверить сбоящий шлюз. Капитан Танди, шедший первым, прянул вперёд, врезался бронированным плечом в грудь ближайшего техника. Тот отлетел на товарища, идущего сзади, оба упали. Люк прикладом оглушил третьего, а двигавшийся следом «Альфа-два» пронзил виброштыком горло последнего. Подоспевшие солдаты добили штыками упавших на пол. Всё заняло считанные секунды, ни единого выстрела или громкого вскрика не раздалось. «И всё же мы обнаружены — пусть с отсрочкой. — Подумал Браун, движением ладони приказывая продолжать путь. — Ремонтники обязаны отчитаться в срок. Когда они не выйдут на связь — начальство всполошится. Если в начальстве не идиоты, а у имперцев идиотов не держат, тут Шанна права. Счёт пошёл на минуты».

Прямо, прямо, направо, вниз, к аварийной лестнице, по ней ещё ниже, налево… Никаких лифтов, только лестницы. Здесь двери заварены — коридор перекрыли при установке орудия в каземат. Значит, в обход. Налево, прямо, прямо. Шаги. Остановить группу, ждать. Стихли. Снова вперёд. Налево. Вниз. Направо. А вот и вход в машинное. За этим поворотом слева.