Дорога домой

Пока мы ехали, я всё думала – где танцевать? На то, что танцевать, я как-то вообще не заморачивалась: как пойдёт. А вот где именно – это важно. Понятно, что не перед Стеной. Там место памяти, а не танцев. Так что, наверное, у фонтана. Главное, никого там не застать: не знаю, как марсиане к этому отнесутся. Но в Олимпе пусто было. Я вообще поняла, что сюда народ приезжает или когда какие-то торжественные события происходят, праздники и всё такое, или под настроение. Так что тут или толпа, или – два-три человека на весь парк. Конечно, дежурные в диспетчерской – их здесь музейными смотрителями называют – на месте, и, конечно, они на камерах меня увидят. Но тут можно сделать вид, что я про камеры не знаю. Тем более что я правда не знаю, есть они здесь или нет. Пока мы шли, я по сторонам смотрела внимательно, но ни одной не заметила. Хотя это ничего не значит на самом деле.

В общем, мы остановились около фонтана, я Тима спросила:

– Я сниму маску? – ну и конечно тут же пожалела. Стрёмно всё-таки. На тренировках я уже пробовала, и знаю, как и что надо, но одно дело, когда рядом – инструктор и врач, и совсем другое – вот так… Но когда-то надо сделать это совсем самой.

– Давай. Только осторожно. Помнишь, как надо?

– Ага.

Я медленно выдохнула воздух. Втянула живот, напряла мышцы – чтобы в лёгких ничего-ничего не осталось. А потом на медленном слабом вдохе сняла маску. Тут главное, удержаться от рефлекторного желания вдохнуть как можно больше воздуха, полной грудью. Не смертельно, конечно, но жжение в лёгких – то ещё удовольствие. Я на первой попытке так подышать марсианской атмосферой не удержалась и несколько часов потом двигалась очень-очень осторожно, потому что от каждого движения больно становилось.

Как обычно, первым ощущением были холод и сухость. Но к сухому воздуху я на Нове-17 привыкла, а вот холод… Это единственное, что мне не нравится на Марсе. Хотя местные говорят, что летом здесь бывает вполне себе тепло, но лето ещё нескоро. А Эка про ихний Замо́к рассказывала, про планету, так у них всё время холодно! Как они там живут, не представляю. Огромный океан, а купаться нельзя – вода ледяная. Ну и зачем он тогда такой нужен?..

Тим, тоже уже без маски, развернул меня за плечи и поцеловал. Фонтан жахнул в эту же секунду, а может, даже и раньше, и в вечернем небе ледяные искры вспыхнули маленькими сверхновыми, а подсвеченный лазерами пар превратился в газовые туманности. Это было так красиво, что я засмеялась. Стало легко и весело. Да, здесь много чистой физиологии: эйфория, первая реакция на недостаток кислорода, организм перестраивается на другой тип дыхания, но какая разница! Это просто очень правильно – что мы с Тимом здесь, что оба без масок, и на нас падают ледяные искры, и что я выполню данное лоа обещание, вот прямо здесь и сейчас.

Я очень люблю танцевать, и вроде как получается красиво. По крайней мере, все так говорят. Я оттолкнулась от Тима, отпрыгнула и только в прыжке поняла, что до сих пор не пробовала танцевать при местной силе тяжести. И прыжок получился куда более плавный и медленный, чем я планировала. А ведь у меня в голове совсем другая картинка танца начала выстраиваться, jolín! Значит, пока не приспособлюсь-потренируюсь, никто никуда не прыгает. Потому что полоса препятствий на тренировке – это одно, а танец для лоа – это совсем другое.

Фонтан продолжал журчать, хотя и опал, и я шагнула на его бортик: всё равно надо будет в музей заходить, чтобы надёжно обсохнуть перед тем, как из-под купола вылезать, на нас вода. Чаша фонтана с широким бортиком, она не из пластотона отлита, а вырезана из камня, и я пошла по ней маленькими шажками. Два вперёд, поворот бёдер, колени в «замок», шаг назад… Ведь танец – это не только ноги, это всё тело – руки, корпус, голова… Даже взгляд, даже пальцы. Хорошо, что комбинезон мягкий, движений не сковывает, и не мешком на теле висит, а то один смех получился бы. Но сейчас я танцевала и понимала: получается хорошо, то, что надо. И даже не удивилась, когда в наушниках заиграла музыка. Какая-то совсем незнакомая, но очень подходящая. Я почти сразу под неё подстроиться смогла и дала ей себя вести.

Шаг, наклон, развернуться – плавно, но быстро, чтобы подчеркнуть движение бедра. Волосы плывут за поворотом головы, а руки уже пошли вверх, к темнеющему небу. Фонтан снова выбросил струи воды, которые в вышине рассыпалась льдинками, и на меня медленно опускаются сверкающие в лазерных лучах искры… Вы – предки, вы – соратники и друзья моего отца, я чувствую, что вы здесь. И смо́трите на меня. Не знаю, чем я заслужила такую честь: танцевать для героев, и могу только надеяться, что вам нравится то, что вы видите. Я не могу почтить вас иначе. Я почти ничего не умею, но то, что могу, отдаю вам. От всей души и от всего сердца.

Я сбилась с шага, меня качнуло – и Тим мгновенно оказался рядом. Снял с бортика и поставил на землю. И протянул маску:

– А ну-ка, быстро надела! Совсем запыхалась с непривычки.

– Ага, спасибо… А знаешь, кажется, им понравилось.