Дорога исчезнувших

– Все сходится. Литург – это тот самый колдун, который способен подчинить себе магию обоих миров и который начал войну. Но, для того, чтобы обрести новые способности, ему необходимо было совершить ритуал. Эрий не сказал мне о всех деталях этого обряда. Там нужна человеческая жертва. Не обычный человек, а особенный, выбранный по каким-то строгим критериям. Одним из которых являлось то, что он никогда не должен был использовать заклинания темной материи. И теперь я понимаю Эрий знал, что Литургу нужна я. Если бы они сожгли меня на костре, то ритуал невозможно было бы провести и Литург никогда не получил бы этих способностей. Выходит, они, эти сумасшедшие знали намного больше, чем мы! И выходит, что моя смерть была бы спасением для всех!

– Ерунда какая-то, прекрати приносить себя в жертву, – стал успокаивать ее Джереми. – Все это как-то не сходится. Да, пророчество про войну сильно похоже на правду. Но сама подумай, если бы Литургу ты была так сильно нужна, стал бы он отправлять по твоим следам Гончих? Ведь, мы каким-то чудом сумели убежать от них в Междумирье. А если бы они нас догнали, то от нас бы ничего не осталась, и он никак не сумел бы использовать тебя для ритуала. И в этой статье нигде не говорится о том, что тебя убил сам Литург, в ней говорится о его подчиненных. А потом, в действительности, это могло просто совпасть с переломным моментом. Настоящая причина перемены ситуации скорее всего кроется в чем-то другом.

– Но, выходит, что я все равно умру.

– Прекрати раскисать! То, что в этой статье ничего не сказано обо мне вовсе не означает, что у меня все сложилось блестяще. А потом наше положение все равно намного лучше, чем у других, – он прижал девушку к себе, стараясь утешить. – Мы знаем будущее заранее, а значит можем его изменить. Кроме того, мы как бы оказались в стороне от эпицентра событий. Мы в любой момент можем укрыться в Междумирье и вообще остаться там. А людям, пережившим эту войну здесь, пришлось намного хуже.

– Эрий сказал мне, что они могут видеть будущее, но практически не в состоянии его поменять, что его никто не может поменять, что оно уже существует, просто вдали от нас, – печально возразила Мэдлин, уткнувшись в плечо своему спутнику.

– Нашла кого слушать! Много понимает этот твой Эрий! Если он такой великий провидец и мудрец, то почему не сумел предсказать собственную смерть и гибель своего города? Все беспокоился о судьбе мира, а судьба своего дома его как-то не взволновала. То, что эти фанатики сумели частично предсказать начало войны, не делает их всезнающими. Да и потом, ведь войну многие предсказывали и в нашем мире, – веско возразил Джереми.

Он легонько провел рукой по волосам и щеке девушки и произнес:

– Ладно, все же нам не стоит оставаться здесь надолго, мало ли что может произойти. Давай лучше вернемся в машину, тем более мы уже выяснили, что хотели.

– Хорошо. Только можно я напоследок зайду в свою комнату? Мне просто интересно взглянуть одним глазком на то, что с ней стало, – попросила Мэдлин.

И они покинули библиотеку, заперев дверь и наложив на нее сильное защитное заклятие. Вдруг придёт время, когда ценные экземпляры книг понадобятся для возрождающейся науки и не хватало еще, чтобы перед этим какие-нибудь мародеры использовали их для растопки. Подобное же защитное заклинание не составит труда снять квалифицированному магу, остальные же пусть лучше проходят стороной.

Путники поднялись наверх и прошли по мрачному коридору, наполненному сквозняками, в комнату Мэдлин. Дверь была все так же заперта магией ее же собственного кольца. Оказавшись внутри, девушка увидела разбитую оконную раму, сквозь которую в комнату задувал ветер и проникал снег, скапливавшийся на полу. Большинство вещей от таких условий пришли в негодность. Девушка с тоской глядела на то, что раньше было ее домом.

– Забавно, – произнес Джереми, разглядывая ретро граммофон для пластинок, подаренный когда-то Мэдлин одним из учеников. – Такая раритетная вещь, а выглядит вполне целой и невредимой, даже пластинка не пострадала! Видимо от того, что далеко от окна стоит. Надо же даже работает! – улыбнулся он и мрачную комнату наполнили звуки песни Love me tender в исполнении бессмертного короля рок-н-ролла.

Красивая мелодия придавала разрушенной обстановке даже некоторый романтизм и наводила на мысли о том, что не смотря на хрупкость вещей материальных, музыка и другое духовное начало может жить вечно. Даже чуть дольше, чем сами люди.

– Разрешите вашу руку, мадам? Я приглашаю вас на танец! Когда еще Вам представиться возможность вальсировать среди руин такого прекрасного замка? – шутливо произнес молодой человек.

– Вообще то, я мадемуазель, – улыбнулась Мэдлин, принимая это приглашение.