Дорога из желтого кирпича (СИ)

Ромашка после занятий на работу побежал в свой «Макдональдс». А у меня в тот день выходной был. Я в нашу комнату в общаге притопал, на койку завалился и задумался. А не наломал ли я дров? Я ведь, можно сказать, сам лично Птицу под этот танк двумя ногами вперед бросил. Ведь это чучело его обидит, и не заметит. Обидит, как здрасьте. Но ведь и смотреть на то, как он по этому уроду сохнет, тоже сил уже никаких не было. А, может, обойдется? Вдруг эта шалава, и правда, в Ромку влюбится? Вон он у меня какой славный. А не влюбится, так тоже не велика беда. Прививку на будущее пацан получит. И все. И потом, может Ромка с ним поближе познакомится и разочаруется. В общем, успокоил свою совесть кое-как.

Я смотрю, тут кое-кто разоткровенничался не по-детски. Ну, так и я тогда скажу. Только вначале тоже представлюсь. Владимир Петров. Можно просто Влад. Как вам тут уже растрепали, учусь в Строительном Университете на Архфаке. Дизайнер я будущий. Родился и прожил почти до самого совершеннолетия в другом городе. Но тоже в большом и областном. И, кстати, до пятнадцати лет фамилия у меня была вовсе не Петров. Владимир Альварес меня звали. Спросите, откуда такая экзотика? От рОдной мамаши. Маменька у нас артисткой была. Артистка оперетты Виолетта Альварес. А папа – довольно крупный бизнесмен. В провинциальном масштабе, конечно. Сеть ломбардов, несколько ресторанов и с десяток автомоек. Всего понемножку, в общем. Они с мамашей познакомились, когда еще совсем молодыми были. Мать в юности большие надежды подавала, ей славу оперной примы предрекали. По крайней мере, она так говорила. Хотя, может, и врала. Это у нее запросто было. Ну, потом перестройка, «лихие девяностые», в стране бардак, обычная история. И стала маман примой не мировой оперы, а провинциальной оперетты.

Отец тогда начинающим бизнесменом был и ездил не на «Лексусе» как сейчас, а на старой «копейке». И вовсю трудился, зарабатывая первоначальный капитал. При этом был очень предприимчив и никогда не держался за убыточное дело. И за надоевших женщин тоже. В принципе, папаша таким уж ловеласом не был, со всеми своими бабами жил подолгу, относился к ним прилично, покупал машины и побрякушки и заводил с ними детей. Правда, никогда ни на ком не женился. Но всех своих отпрысков всегда признавал, давал свое отчество и материально обеспечивал. Так что у меня есть три младших брата и младшая сестра. Фамилии, правда, у нас у всех разные. Мамины.

Мамка, конечно, жизнью своей морально не удовлетворена была. Ни карьеры тебе приличной, ни мужа. Поэтому здорово в своем театре поддавала, как, впрочем, почти все там. Такой коллектив нездоровый подобрался. И, конечно, постепенно скатилась до вторых ролей, а потом и до хора. И от этого поддавала еще больше. Так что я вырос, что называется, «с ключом на шее». Вы не думайте, я не жалуюсь. Так многие растут. Виолетта, в общем, доброй была. Особенно, как выпьет. По большому счету, я ей на фиг не нужен был. Скорее, мешал. И я это рано понял. Но какую-то ответственность она чувствовала и домашнее хозяйство хоть кое-как, но вела, так что по помойкам я с голоду не рылся. И одевала она меня более-менее прилично, и даже айкидо заниматься отдала, и в изостудию, чтобы все как в приличных семьях. Она вообще выпендрежницей была. И во мне это есть, от нее передалось, правду вам тут насчет этого говорили. Когда мне было пятнадцать, они там у себя в театре отметили какую-то премьеру и, в лоскуты ужратые, поехали на машине кататься. Результат – авария, и я сирота.

Отец меня сразу к себе забрал. И, когда мы с ним материны документы разбирали, нашли среди них свидетельство о перемене имени и фамилии. Тогда я и узнал, что Виолетта у нас, оказывается, «в девичестве» Аней Петровой звалась. Говорю же — выпендрежница. Отец тоже об этом не знал и, когда свидетельство увидел, сильно смеялся. Просто до слез. И сквозь эти слезы поведал мне, что мамаша, не тем будь помянута, и меня хотела Родриго назвать. Но фазер мой резко воспротивился. И заявил, что никогда его честное имя после какого-то Родриго в свидетельстве о рождении стоять не будет. За что огромное ему спасибо. Я бы, наверное, с ума сошел, если бы меня так назвали. Меня и фамилия-то эта к тому времени уже вконец заебала. Поэтому я с письменного согласия отца ее сразу же поменял на материну настоящую. И стал Петровым.