Дорога издалека (книга вторая)

Всего два дня провел Нобат в Бешире, со своими близкими виделся только по утрам, да еще поздно вечером. Донди безошибочно угадывала: что-то тревожит мужа. Расспрашивать — такого нет в обычае. И она старалась, чтобы дома был для него полный покои, отдых. Они в этот раз мало разговаривали — только о будущем ребенке.

За два дня до ожидаемого срока Нобату позвонил дежурный.

— К вам, товарищ Гельдыев. Чайханщик Латиф.

Нобат сразу все понял.

Дело в том, что Латиф-ага был видной фигурой в городе. Нобат некоторое время присматривался к расторопному чайханщику, навел о нем справки и решил привлечь его к выполнению кое-каких задании чека. Латиф согласился не без колебаний — трусоват, похоже, был, по обещанное ему покровительство власти сыграло решающую роль. Еще до поездки Нобата к Азиз-Махсуму Латиф-ага успел доставить в чека довольно ценные сведения о контрабандистах, танком появившихся в городе. И вот Азизу при свидании было сказано: пусть его посланец явится к Латифу, в его чайхану, назовет себя и попросит сообщить о нем «торговцу Довлетгельды Избасар-оглы». Латифа, по возвращении, предупредили, как действовать в этом случае.

Теперь он явился. Неужели прибыл посланец от Азиза?

Полчаса спустя в домике, где жил сам Латиф-ага, Нобат — снова в обличье торговца — сидел за чаем и угощением в обществе двоих приезжих. Оба в халатах, темно-красных тюбетейках, тельпеки и сапоги сняты у порога. Этих людей Нобат видел у колодцев Джейрели. Один — Аллаяр, родной брат Азиз-Махсума, второй — Мурадкурбан, из числа приближенных атамана.

Беседа идет неторопливо — сначала расспросы о здоровье, о дороге. Оба гостя сосредоточенны: видно, что горды тем, что выполняют ответственную миссию. Как будто спокойны, ничего не опасаются.

Наконец пора перейти к делу.

— Азиз-сердар, наш уважаемый старший брат и предводитель, — приосанившись, начал Аллаяр, костлявый, со шрамом от сабельного удара на лице, — прислал нас для встречи с начальником по имени Валадимир-ага. Мы уполномочены сообщить красному начальнику, что готовы, со всеми людьми, выйти из песков и поселиться там, где укажет власть, Азиз-Махсум с джигитами намерен прибыть в Керки пять дней спустя. Тебя, почтенный Довлетгельды, мы просим поскорее устроить нам встречу с начальником. После этого я останусь в Керки — так решил Азиз-сердар, наш брат, а он, — Аллаяр указал на своего спутника, — отправится на Джейрели. Мы слушаем тебя, Довлетгельды.

— Я рад, уважаемые, что отважный Азиз-сердар решил стать другом народной власти, — заговорил Нобат. — С начальником Ефимовым вы встретитесь сегодня же вечером. У меня есть вопросы к вам. Скажите, все люди на колодцах Джейрели согласились с сердаром и решили пойти на примирение с властью?

— Не все, — сразу ответил Аллаяр. — Когда сердар собрал джигитов и сообщил о своем решении, была свалка, перестрелка. Десяток людей — из тех, у кого семьи в песках, еще бывшие эмирские сарбазы — кинулись бежать, один пытался застрелить сердара, его зарубили на месте. Бежало шестеро… Ну, а те, кто остался, пойдут за сердаром, он каждого по отдельности спросил, велел поклясться именем пророка.

— Сердар приказал всем без исключения сниматься из Джейрели?

— Да. Семьи со скотом и имуществом мы оставим на границе песков. Джигиты на конях и при оружии, во главе с сердаром, прибудут в Керки.

— Хорошо. До вечера останьтесь тут, у Латифа-ага. Я сейчас извещу начальника и, когда стемнеет, снова приду сюда.

Проводив обоих посланцев по темным улицам уснувшего города до чайханы, Нобат, все в том же обличье торговца, вернулся в кабинет Ефимова.

— Ну, Нобат Гельдыевич, кажется, уже можно вас поздравить. У меня впечатление: дело почти сделано.

— Погодите, Владимир Александрович, — Нобат устало улыбнулся, сбросил смушковую шапку, опустился на стул. Было уже далеко за полночь. — Еще возможны неожиданности. Ведь бежало шестеро… Хорошо, если эти беглецы просто шкуру свою спасают. А могут и навести других атаманов, которые с нами решили враждовать до конца.

— Да, вы правы, пожалуй, — Ефимов затянулся папиросой. — А эти двое — молодцы… От таких, если заполучить на службу в ряды народной милиции, польза будет несомненной. Боевой народ, отважный, по осанке видать! Значит, вы говорите, еще возможны осложнения? Если так, какие меры примем?

— Я считаю, нам нужно поскорее выдвинуть отряд на границу песков. Для почетной встречи Азиза с людьми, ну и… безопасности ради. Вы разрешите мне возглавить отряд?

— Выходит, инкогнито свое раскроете еще до прибытия Азиза в город?

— Так будет вернее. Пусть он видит: мы ему не отрезаем путей к отступлению, верим в его твердое решение, раскрываем все карты еще до того, как он окажется полностью у нас в руках.

— Дорогой Гельдыев, вы подлинный дипломат большевистской школы! Хорошо, с утра готовьте отряд. Только все же давайте командование поручим товарищу Розы Аннаеву. Чтобы его представить как начальника милиции округа. А вы поедете моим уполномоченным.