Дорога издалека (книга вторая)

— Салам отважному Азиз-сердару!

— Салам его доблестным сподвижникам!

Розы-Анна оборачивается в седле, поднимает руку.

— Ур-ра-а! Ур-ра-а-а!.. — шквалом разносится могучее приветствие красных бойцов.

— Салам уважаемым красным начальникам! — когда все смолкло, с достоинством произносит Азиз-Махсум, левою рукой опираясь на рукоять кривой сабли, правой сдерживая горячего вороного жеребца, беспокойно перебирающего ногами. Спутники атамана прижимают правую ладонь к груди, слегка наклоняют головы.

Внезапно у Азиза расширяются глубоко посаженные карпе глаза:

— Вас ли вижу, почтенный Довлетгельды? — он с изумлением вглядывается Нобату в лицо.

— Да, это я, — кивает Нобат. — Однако имя у меня другое. Вы, Азиз-сердар, надеюсь, это поймете… Воины сражаются не только оружием… Я Гельды-оглы Нобат, помощник Ефимова, начальник отдела в окружной чека. Здесь я представляю исполком — верховную власть округа. Мой спутник — Розыкул Анна-оглы, командир дивизиона народной милиции. Он подтвердит, кто я, так же, как это сделает и Сапар, ваш старый друг.

— Он говорит правду, — подал голос Сапар.

— Счастлив видеть вас, прославленный Азиз-сердар. Я подтверждаю слова моего друга Нобата Гельды, — приложив руку к карману френча на груди и слегка поклонившись, четко выговаривает Розы-Анна.

Заметно, что Азиз-Махсум смущен, даже немного обескуражен. Значит, с ним вели игру… И этот человек, оказывается, — красный командир Нобат из Бешира, о нем приходилось слышать. Дипломатия — оружие воина, ничего не возразишь… Азиз украдкой бросает взгляд на своих джигитов. Те сдерживают коней, с любопытством разглядывают строй красных бойцов. Ждут, что их атаман договорится с властью, наступит мир, можно будет в родных аулах заниматься привычным трудом дайхан. Ни на что другое они теперь не пойдут… Азиз-Махсум подавил вздох. Сожалениям не место и не время. Он сам решился и выбранным путем пройдет до конца.

— В сердце у меня нет обиды, — снова глядя на Нобата, говорил Азиз-Махсум. — Я и мои люди готовы сложить оружие, как было обещано.

— Сейчас вы отдохнете, будете гостями у нас и наших бойцов, — ответил Нобат. — Завтра двинемся в Керки, там представители власти вас встретят, примут и определят, как вы будете жить дальше. А здесь наши люди покажут вашим, где разбить временный лагерь. Затем — угощение. Пусть ваши джигиты знакомятся с нашими. Повремените немного, пока мы уведем и распустим свой отряд, после этого ваши могут спешиться.

По команде Розы полуэскадрон перестроился в колонну подвое. Обнажив шашки и взяв «на плечо», бойцы шагом проследовали мимо группы конных калтаманов к своему лагерю. Еще минуту спустя гости спешились. Закипела работа: устанавливали юрты, копали ямки для Очагов. Караван с семьями азизовцев подтянулся к колодцам и тоже начал развьючиваться. Гомон, суета. Пыль тонкою пеленой затянула низину посреди барханов. Вот уже там и тут взвились к небу дымки костров и очагов…

Сперва нерешительно, с опаской, затем все смелее заговаривали азизовцы с джигитами красного отряда. Те, предупрежденные заранее, охотно и приветливо отвечали на любой вопрос, сами заводили разговоры. Очень скоро с той и другой стороны отыскались земляки, даже родичи. Люди перемешались, усаживались кучками, оживленно беседовали. Между тем в стороне дотлевали костры под казанами с шурпой, вскоре последовало приглашение к обеду. Хозяевам — джигитам Розыкула вызвались помочь добровольцы из числа людей Азиз-сердара. Угощаться сели все вместе, без разбора. Только самого предводителя с братьями Нобат и Розы принимали отдельно, в юрте. До позднего вечера длилось пиршество. С каждым часом таял ледок недоверия и настороженности, который — что поделаешь? — поначалу ощущали многие, особенно из числа гостей, пока не очень ясно представляющие, что их ждет впереди.

К городу приблизились около полудня, как и было намечено. Впереди полуэскадрон милиции, следом люди Азиз-Махсума, только сам он, с одним из братьев, — в голове колонны, вместе с Нобатом и Розы-Анна.

Вот и Керки — россыпь белых и желтых домиков, зелень садов. Нависает над городом и берегом Аму горбатый холм с крепостью, в которой еще недавно сидел бек — правитель именем кровавого эмира бухарского. Сейчас над крепостью полощется красный флаг.

Красные флажки алеют и над воротами домов, что тянутся вдоль улицы на самом краю города. Тут же, у самого въезда в город, по краям улицы выстроились конники, они салютуют прибывшим, шашки поднимая ввысь. Нобат и Розы-Анна, проезжая, берут под козырьки, по их примеру и Азиз-Махсум неумело прикладывает ладонь к своему косматому тельпеку, приосанивается в седле. Его джигиты глазеют по сторонам, кони замедляют ход, задние подталкивают передних… Открывается небольшая площадь, на ней сотни две горожан, иные с красными флагами, тут же снуют ребятишки. Люди улыбаются, руки поднимают в знак приветствия. Слышны возгласы:

— Добро пожаловать, джигиты Каракумов!

— Салам, командир Гельдыев!

— Розыкул, с удачей тебя!

— Красным конникам — ура-а!..