Дорога к «Черным идолам»

— Понял, — сказал «помощничек». Его острое личико блестело от пота. Он подошел к столу и приоткрыл тряпицу, чтобы убедиться в целости сокровища. Все это время Лискова не оставляла мысль о том, что Эмик убежит с самородком.

— Отдышись, — сказал Эмик.

— Я слышал разговор, — сказал Лисков. Он подошел к лампе и пригасил фитиль. В избе стало темно, белыми пятнами светились лица. — Они успели послать радиограмму и получили ответ. Сюда едет автомобиль. С насосом…

— Сюда пять дней пути. Не успеют.

— Машина давно в пути. Она ехала на прииск Дражный, теперь завернет сюда. Через сутки может приехать.

Лисков с надеждой посмотрел на своего шефа. Человек находчивый! Такие все могут.

— Ладно! — Эмик понял, что самородок овладел всем его существом. — Пошли навстречу машине. Задержим.

— Верно, — согласился помощник. — Не то нам хана. Только я не выйду к шоферу. Я ведь там, в шахте.

Он указал пальцем на дощатый пол.

Смуглое лицо приезжего сморщила недовольная мина.

— Хорошо. Но учти, если придется убирать шофера…

— Я знаю этого парня. Большущий ростом, но дурень: обведем вокруг пальца. Чурымский он, Иван Сажа.

— Ванька, — сказал Эмик презрительно. — Но ты не финти! Придется — стукнешь его.

Лисков, будущий миллионер, расстегнул ворот рубахи.

— Ладно, — сказал он, подбадривая себя. — К тому же этот Иван за Ниной ухаживал…

— Ревность! — сказал Эмик. — Тем более.

Он положил тяжелый самородок в рюкзак дружка.

— Твое — ты и неси.

Веня согласился с радостью. Он прихватил также старый одноствольный дробовик с набором жаканов. Эти крупные пули, разворачивающие при ударе смертоносные свинцовые лепестки, были приготовлены для охоты на крупного зверя и могли пригодиться.

— Пройдись, посмотри, все ли в порядке, — приказал Эмик.

Веня вновь вышел в ночь. С минуту он стоял у забора, прислушиваясь и принюхиваясь, как шавка. Поселок был тих. В доме Дормидонтыча, на краю деревни, светилось окно.

Веня посмотрел на голец, где под темными, едва различимыми силуэтами идолов ниточкой вился по белому склону серпантин дороги.

Дорога эта петляет меж гор, а они пойдут напрямик и сумеют перехватить машину далеко от поселка. Завтра к вечеру встретятся с шофером.

Иван Сажа!.. Лисков, вернувшись в поселок, впервые узнал о нем от Нины. Это ее шофер… А хороша стала девчонка, глаз не оторвать. Длинноногая, стройная, носик прямой, точеный, а глазищи огромные, с зеленым блеском малахита.

В клубе, где собрались несколько парней и девчат, — вся поселковая молодежь, Лисков расхрабрился и решил, что хватит этой цаце разыгрывать из себя недотрогу. Нина вырвалась, отвесила оплеуху и сказала, что если Лисков не отстанет, то она при случае познакомит его с Иваном. Пришлось отстать: Иван-то ростом с телеграфный столб. Дылда.

Укрываясь тенью забора, Веня прокрался к дому Дормидонтыча, где желтело окно. Приникнув к стеклу, он увидел у плиты, уставленной кастрюлями, раскрасневшуюся, озабоченную Нину. Теперь он уже никогда не сможет встретиться с ней!

«Ну, погоди… Ты и твой Иван», — со злобой, беззвучно шевеля губами, сказал прыщеватый владелец самородка.

Нина подняла голову. Веня отпрянул и, пригнувшись, помчался к своей избе, где ждал его грозный шеф.

Через час они были высоко в горах. Шли напрямик, меж камней. Снег, выпавший за день, подсвечивал путь.

Над головой, на отвесной скале — казалось, рукой можно было достать, — застыли «Черные идолы». Они подпирали низкие тяжелые облака, движение которых угадывалось в темноте.

Лисков посмотрел на поселок, придавленный сибирской ночью. Маленьким желтым пятнышком горело окно. Черт бы вас подрал всех там, внизу!

Лисков ударил сапогом камень, лежавший на краю обрыва. Камень свалился вниз, и тотчас загудела осыпь.

— Ну, ты, без шума! — проворчал Эмик.

Они поднялись еще немного и перевалили через хребет.

Уже начало светать, когда Нина поднялась на гольцы и вышла к дороге. Внизу, как спичечные коробки, лежали дома. Даже остроконечные пирамиды терриконов, пестрые, в белых пятнах снега, казались игрушечными песчаными горками.

Ветер смел все следы со склона, засыпал их свежим снежком. Нина шла по дороге, вглядываясь в избитую колею.

Кто же все-таки те двое? Почему бежали из поселка? Девушке казалось: вот найдет их, и откроется загадка трагедии, и будут спасены старатели.

Метрах в пятидесяти под обрывом, среди камней — помятая кабина грузовика. Пять лет назад здесь разбилась машина. Шофера занесло на глинистой дороге.

Ох, нелегкую работу выбрал себе Иван!

Нина остановилась под карнизом, на котором застыли идолы. Здесь свист ветра был оглушительным, разноголосым. Но на дороге — затишье.

Снег здесь лежал нетронутый, пушистый, пахнущий горной свежестью.

Девушка застыла в оцепенении, увидев на белом, ровном, как асфальт, участке цепочки следов. Снег выпал недавно: стало быть, и отпечатки свежие. Проходили двое, в сапогах, мужчины, шагали размашисто.