Дорога к дому

Лай спаниеля Чака и визг вздорной маленькой енотихи эхом разносились над железнодорожными путями, пока Пятнистый вёл Макса, Крепыша, Гизмо и Полосатика к миниатюрному городу.

Наступили сумерки, небо стало тёмно-синим, деревья в отдалении погрузились во мрак. Город освещали стоявшие перед входами в дома фонари и закреплённые под свесами крыш лампочки.

– Смотри, у меня есть тёплая вода и холодная вода, – говорил Чак Тиффани, отступая к качающимся дверям салона. – Это моё последнее предложение.

Енотиха всплеснула лапками и плюхнулась на крыльцо:

– Целый день я ездила на поездах и собирала в стада местных рысей. После такого тяжкого труда я не хочу пить воду. Я хочу молока! – Она дёрнула за козырёк полосатую кондукторскую шапочку.

Чак с рычанием ткнул Тиффани носом. Енотиха обмякла и не шевелилась.

– Эта вредительница и тебе не даёт покоя, да, Чак? – осведомился кунхаунд.

– Пятнистый! – Спаниель завилял хвостом. – Рад тебя видеть! Зайдёшь выпить чего-нибудь?

– Нет. – Старик покачал головой. – Я привёл сюда своих новых друзей, чтобы они помогли мне подготовить поезд, и тогда я помогу им попасть туда, куда они хотят.

Старый пёс присел рядом со сверкающим красным паровозиком, который был размером в четверть настоящего локомотива.

Макс устроился рядом с Пятнистым, приметив, что Тиффани хитро поглядывает на них из-под козырька кондукторской шапочки. Чак спустился с лестницы салуна, а енотиха протянула лапку и дёрнула спаниеля за хвост:

– Псст. Не говори Пятнистому, что я здесь, а то он на меня злится.

Чак не обратил на неё внимания. Выдернув хвост из лапки енотихи, он обошёл по кругу Макса, Крепыша и Гизмо, обнюхивая каждого.

Йоркширка толкнула такса головой и указала на поле за маленьким городком:

– Смотри, Крепыш. Они гоняются за светлячками.

Макс перевёл туда взгляд и увидел двух щенков и снежно-белую кошечку – они скакали среди травы и пытались поймать светящихся насекомых. Детёныши с лаем и мяуканьем перепрыгивали друг через друга, увлечённые азартной охотой.

Пятнистый забрался на крыльцо здания со шпилем и свернулся в клубок:

– Котята любят гоняться за светлячками. Хотя, если поймают, вкус им не нравится.

Гизмо залюбовалась детской игрой.

– Щенки такие забавные, – мечтательно проговорила она.

– Займёмся делом, – обратился Пятнистый к Максу. – Вы, наверное, хотите знать, зачем я привёл вас сюда.

– Конечно, – ответил Макс.

– Я тоже хотел бы это понять, – добавил Чак.

– Посмотрите на этот маленький поезд. – Пятнистый указал мордой на красный паровозик. – Видите, как рельсы широким кольцом охватывают городок? Вожак моей стаи сажал в поезд детей и катал их по кругу. Иногда я тоже ездил с ними.

Пятнистый встал и повернулся к путям, которые шли мимо городка: они прорезали лужайку позади музея и соединялись с главной железнодорожной магистралью.

– Эти рельсы мы использовали, когда перегоняли маленькие поезда в депо на зимнюю стоянку, – объяснил он. – Обратите внимание: поезд маленький, но колея, ведущая в депо, такой же ширины, как та, что идёт вокруг детского городка.

Макс сравнил. Пятнистый прав: хотя маленький локомотив был раскрашен ярко, как игрушечный, он вполне мог двигаться по путям, предназначенным для обычных поездов.

– Что ты предлагаешь? – спросил лабрадор.

Кунхаунд повернулся к Максу:

– Мне кажется, если нам удастся соединить две эти колеи, мы сможем поехать на маленьком поезде по настоящим железнодорожным путям и доберёмся до стены. Иначе придётся идти туда целую неделю. А так дорога займёт всего пару дней, и лапы сбережём.

Крепыш радостно завилял хвостом:

– Комфортная поездка на поезде вместо пешего похода под палящим солнцем? Мы подписываемся!

– Это замечательно! – выдохнул Макс.

Пятнистый пригнул голову:

– Рад, что вы так считаете, ведь таково моё условие. Вы помогаете мне организовать настоящую поездку на поезде, а я показываю вам дыру, которую мы с Горошком вырыли под стеной.

– Ты не знаешь, как заставить поезд ехать? – догадалась Гизмо.

Пятнистый улёгся обратно:

– Рычаги управления у красного паровозика не такие, как у настоящего локомотива, – объяснил он. – Я знаю, что есть один маленький рычажок, который запускает мотор, но сейчас, когда нажимаю на него, ничего не происходит. И мне не догадаться, как соединить кольцо рельсов вокруг городка с главным путём, хотя вожак моей стаи делал это – я сам много раз видел.

Со ступенек у здания со шпилем донёсся тихий голос Полосатика:

– Зачем тебе это, Пятнистый? Если собаки запустят поезд и отправятся к стене, тебе вовсе не обязательно ехать с ними. Ты же говорил, что не хочешь туда возвращаться.

Карие глаза крапчатого пса увлажнились, и старый кунхаунд с печалью посмотрел вдаль.

– Это поезд, Полосатик, – промолвил он. – А поезду нужен машинист. Горошку всегда нравилось смотреть, как я езжу по рельсам. Это будет моя последняя поездка, в его честь.

Все притихли, слышались только приглушённый лай и мяуканье игравших на поле детёнышей.

– Мы придумаем, как запустить его, – мягко проговорил Макс, – ради твоего брата.

Пятнистый стукнул хвостом по доскам и с чувством поблагодарил нового друга:

– Спасибо.