Дорога к Мертвой горе, или Снова о группе Дятлова

Еще пример: фототехника также была категорически запрещена к ввозу. И все принадлежности к ней, включая, разумеется, фотопленку. Думаете, в результате ни у кого не осталось ни единого кадра на память? И дембельские альбомы бойцов были скучные, без фоток? Нормальные были у бойцов альбомы, у офицеров и гражданских специалистов тоже осталось предостаточно фотографий — и никого, открыто идущего по улице «Девятки» с фотоаппаратом, не хватали под белы ручки и не волокли обвинять в шпионаже. Потому что инструкции — это инструкции, а жизнь — это жизнь. Вот на том самом секретном объекте, ради которого городок существовал, с фотоаппаратом мелькать было нельзя, последствия не задержались бы, реальные и суровые. Но сейчас мы ищем аналогии с жизнью Кривонищенко в Челябинске-40 — а на объекте, на «Маяке», он не появлялся.

Совершить лыжный турпоход из «Девятки» можно было легко и просто, не утруждаясь сбором разрешающих бумаг и даже через КПП не проходя. Вставали на лыжи — и по льду озера напрямик в город Балхаш — кто за водкой, кто еще за чем. Сходить на охоту было ничуть не сложнее: бери свое ружье (тоже, кстати, запрещенное к ввозу в «Девятку»), проходи через любую из дыр периметра, ходи по степи, высматривай зайцев и куропаток. Только в сторону «объекта» ходить не надо.

Нам могут возразить, что все это происходило в позднем СССР, а в 1959 году дела с дисциплиной и секретностью обстояли совсем иначе, люди еще хорошо помнили суровые сталинские времена.

Хорошо. Вспомним один эпизод, показывающий: «железная сталинская дисциплина» — во многом миф позднейших лет. Меры для ее поддержания применяли драконовские, спору нет. Но в том-то и дело, что слишком часто и слишком ко многим приходилось их применять вполне обоснованно, на законных основаниях, — позже пострадавших гуртом записали в безвинные жертвы репрессий, но далеко не все из них были без вины виноватые…

* * *

Март 1941 года, большая война стоит у порога СССР.

Ядерного оружия пока нет, и ракетного тоже нет (реактивные снаряды для систем залпового огня не в счет) — главной ударной силой в грядущей войне считались на тот момент танки и авиация. То есть эти две отрасли военной промышленности — танковая и авиационная — играли ту же роль, что атомная и ракетостроительная полтора десятилетия спустя. Уж в них-то наверняка дисциплина царила не просто железная, как во всей стране, а из стали высшей марки. И секретность соответствующая.

22 марта 1941 года нарком госконроля тов. Мехлис направил Сталину и Молотову докладную по итогам масштабной комплексной проверки предприятий, производящих танки и комплектующие. Полное название документа — «Об итогах ревизии танковой промышленности и связанных с ней отраслей народного хозяйства» — его без труда можно найти на сайте «Исторические Материалы» (кому лень искать, вот ссылка: http://istmat.info/node/58559).

Ссылка дана неспроста: документ объемный, пестрит цифрами, фамилиями, названиями предприятий, но читать его надо целиком: информация разнесена по разным заводам, и цитирование отдельных фрагментов не даст полной картины.

А она, картина, ужасает.

Разворовывали всё. И разбазаривали (т. е. тратили без толку и без пользы, даже без пользы для своего кармана) тоже всё. Повально злоупотребляли служебным положением. Беспардонно нарушали инструкции, в том числе касающиеся режима секретности. Самочинно меняли технологию (!) производства комплектующих. Занимались приписками (в сталинские времена! в танковой отрасли!) — числящиеся принятыми танки стояли в заводских цехах еще без башен.

Шаблоны документ рвёт напрочь. Можно решить, что нарком сгустил краски, старательно выискивая вредителей, а не найдя — придумал.

Однако трагические события июня-июля 1941 года подтвердили правоту данных наркома. Танков в РККА было больше, чем в Вермахте. На бумаге. И по ряду характеристик они не уступали немецким, а по многим даже превосходили — тоже на бумаге. Но на поле боя сходятся не таблицы с цифрами ТТХ, а реальные боевые машины. Они сошлись, и случился самый страшный разгром в истории нашей страны.

Плохонький танк, если он ездит и стреляет, всегда одолеет застывший на месте с лопнувшей гусеницей — а танковые гусеницы массово лопались оттого, что на Сталинградском тракторном слегка «улучшили» технологию литья траков, и в сборочные цеха пошел брак, на вид не отличимый от нормальных деталей. В иные месяцы (например, в октябре 1940 г.) доля бракованных траков достигала девяносто семи процентов! Что означала эта цифра? Что зарплату за октябрь сидящие на сдельщине рабочие не получат и попросту умрут от голода. Заводской ОТК голодной смерти своим сотрудникам не желал и смягчил требования — доля брака упала. Но, когда проверку учинил контролер бесстрастный и неподкупный — большая война, — танковые гусеницы полопались.