Дорога к неведомому

– Правда? – безрадостно засмеялась я. – Я – принцесса Лунарии и Королева Света; уверяю тебя, он выслушает меня очень внимательно. Если же он действительно достаточно смел, чтобы этого не сделать, я заодно напомню ему, что мой друг – прямой потомок Дьявола.

Медленно, очень медленно Серафина кивнула.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности, – отмахнулась я. – Я ведь должна соответствовать своей репутации и делать что-то хорошее, не так ли?

– Ну, если ты так ставишь вопрос, – засмеялась Серафина, – то можешь – в виде исключения, конечно – помочь мне приготовить завтрак.

– Ну наконец-то! – театрально вздохнула я.

За последние несколько дней я не раз предлагала помочь ей с ежедневным приготовлением еды для нашей большой команды. Возможно, я не могла называться очень опытной поварихой, но определенно была в состоянии что-нибудь сделать, да хотя бы просто накрыть на стол. Хотя Серафина всегда утверждала, что готовит с удовольствием, я была уверена, что небольшая помощь ей не повредит.

Незаметно спрятав бутылку вина за дверью, чтобы вымыть ее, когда камбуз опустеет, я вооружилась тиглем:

– С чего начнем?

Готовить завтрак с Серафиной было весело. Пока мы жарили бекон и яичницу, подрумянивали хлеб и наполняли стаканы молоком и апельсиновым соком, я изо всех сил старалась заставить ее думать о других вещах. Мы беседовали о пустяках – и, чтобы отвлечь ее, я поведала ей о своих приключениях в Лунарии до того, как Люсифер спас меня от пещерного тролля. Она была поражена, услышав рассказы о моих охотничьих набегах, и лишь вздыхала от восторга, когда я описывала чудесные пещеры, горы и озера, которые я открывала для себя во время охоты.

Когда стол был накрыт, в кают-компанию постепенно подтянулись и все остальные. Вскоре мы в полном составе сидели и подкреплялись. Все было как обычно; похоже, никто не заметил нашего с Люсифером ночного времяпрепровождения.

После завтрака Уилл подготовил колоду карт, объяснил моим друзьям и мне правила игры и раздал карты. Розыгрыш велся поочередно по часовой стрелке; когда наставала твоя очередь, надо было бросить три игральных кубика, и выпавшие цифры определяли следующий ход. Мы играли все вместе, кроме Гордона, стоявшего за штурвалом, и Эша, снова удалившегося в угол и внимательно следившего за игрой, а точнее, за игроками. Естественно, когда подходила моя очередь, он смотрел на меня враждебно. На тот момент я к такому почти привыкла.

Игра была потрясающе веселой, хотя Уилл и выиграл три раза подряд, а я обычно выбывала после пары-тройки кругов. Мы играли почти до полудня; затем Уилл снова собрал карты, а я направилась на палубу. Утром Морган, Эш и Кэл поставили паруса, и Гордон, счастливо насвистывая, стоял за штурвалом. Я взглянула через релинг и увидела, как быстро корабль несется по волнам.

Позади меня появилась Грейс со шваброй в одной руке и ведром с пенящейся водой в другой.

– Сегодня день уборки, – объявила она. – Раз в две недели я трачу целый день на то, чтобы хорошенько отдраить «Скарлетт». Это означает, что я не смогу с тобой сегодня рисовать.

– Ничего страшного, – отмахнулась я. – Могу я помочь тебе с уборкой?

– Если не будешь мешать, уже достаточно поможешь, – ответила Грейс и, размахнувшись, выплеснула воду на доски палубы. Она плыла по скользкому полу, словно танцовщица; швабра в ее руке была ее партнером. Улыбнувшись, я огляделась по сторонам – и вдруг обнаружила, что наблюдала за Грейс не одна. Напротив меня прислонился к релингу Эш, одетый во все сланцево-серое, и смотрел на художницу. Показалось ли мне это или его взгляд был на редкость мягким?

Он поднял глаза, и внезапно его лицо потемнело. Некоторое время мы смотрели друг на друга, не скрывая враждебности, а затем он отвернулся и уставился на океан. Нет уж, хватит! В течение нескольких дней он либо демонстративно не обращал на меня внимания, либо смотрел на меня волком, а теперь просто взял и отвернулся. Я все равно собиралась вызвать его на серьезный разговор, так почему бы не сейчас?

Стараясь не вступить в разлитую воду с пеной, я направилась к нему. Я не шла, а горделиво выступала! Если он действительно ненавидел меня, то почему бы не дать ему для ненависти еще одну причину, действуя тщеславно и высокомерно? Ему стоило осознать, что я превосходила его во всем.

Я не собиралась наживать себе врагов, особенно на таком ограниченном пространстве, где мы с Эшем все время натыкались друг на друга – но он сам того хотел. Если бы он по глупости попытался напасть на меня с ножом в рукаве, то не прошло бы и секунды, как лежал бы обезоруженным на полу.

Но я не хотела драться с ним. Пока еще нет. Прежде всего, мне нужно было выяснить, почему я ему не нравлюсь. Не то чтобы для этого не могло быть никаких причин, но мне хотелось знать, почему из всех людей именно он так ненавидит именно меня. Ведь он меня почти не знал! Я ничего плохого ему не сделала, но его неприязнь почему-то показалась мне очень личной.

Я прислонилась к релингу рядом с ним.