Дорога к победе

- Я хочу, чтобы нас встречали как стахановцев, - сказала Мотя. - Видела в кино? С музыкой, аплодисментами и ценными подарками. Что, не заслужили? - спросила она. - Заслужили, - сама себе и ответила. - Построить такую махину за месяц, что-то да значит. Вот только бедные мы: музыки сейчас нет в колхозе, ценных подарков купить не за что, но аплодисментами-то могут встретить да еще при народе. Приятно? Конечно, приятно. Но вряд ли догадаются.

- Девочки! Смотрите, сколько собралось народу, - с удивлением вскрикнула Оля.

27

К месту встречи первого поезда пришли они чуть с опозданием. У насыпи толпилось много народу, в основном молодые, в разноцветной одежде женщины. Все припудренные, брови подведенные, волосы аккуратно причесаны, косы причудливо уложены венцом на затылке. Многие с самодельной завивкой.

Среди женщин изредка попадались мужчины - все пожилого возраста, и, как всегда, вездесущие дети.

Поодаль от собравшихся, на ровной площадке из неотесанных досок была сколочена временная трибуна, обтянутая кумачом. На переднем плане большими буквами написано: "Даешь фронту дорогу к победе!"

Все они всматривались вдаль, туда, откуда вот-вот появиться пробный поезд, первый поезд на дороге, построенной вот этими женщинами. А вместе с ними работала и Дуся со своими подругами. Значит, и они вложили свой труд в эту дорогу, дорогу к победе, как написано на плакате.

И вдруг толпа встрепенулась, женщины подвинулись поближе к трибуне, на которую стали подниматься руководители района во главе с секретарем райкома партии товарищем Митасовым. За ним, чуть поотстав, шли Семыкин, Алексеев и кто-то из военных. Замыкали шествие несколько мужчин и женщин.

Толпа волновалась, приглушенно шумела. И как только начальство поднялось на трибуну, тут же взорвался гром аплодисментов.

Терпение у людей достигло высшего накала, и у стоящей рядом с Дусей женщины на глазах выступили слезы. Она начала сморкаться. Дуся украдкой глянула на своих подруг и заметила у Оли подрагивание губ. «Волнуются, бедные,» - подумала Дуся, всматриваясь в трибуну.

- Смори, смотри, начальство тоже приоделось! - зашептала Мотя, стоявшая рядом с Дусей.

- Ну, а как же, праздник, - ответила ей Дуся, тоже шепотом.

Вдруг кто-то ее начал дергать за рукав. Она подумала, что это кто-то из своих девчонок, и, обернувшись, хотела сказать: "Не мешайте!" но встретившись глазами с незнакомой девушкой, смутилась от неожиданности, и слово, которое хотела произнести, застряло на губах.

- Вы Кущеева? - спросила у нее девушка, первая нарушив молчание.

- Да, я, - ответила она.

- Вас просят подняться на трибуну, - сказала ей незнакомка.

- Зачем? - непроизвольно вырвалось у Дуси, но поняв нелепость своего вопроса, покраснела.

- Там скажут, - ответила девушка. - Пошли. Она повернулась и направилась к трибуне, проталкиваясь среди женщин. Дуся молча последовала за ней, услышав за спиной голос Моти: "Иди, иди смелее!"

Идя за девушкой, Дуся почувствовала, как ее ноги стали наливаться тяжестью. Она испугалась, думая, что не сможет подняться на трибуну. "Что со мною?" - подумала она, и ее охватило волнение.

Даже капельки пота выступили на лбу и кончике носа. Пока она шла до трибуны, тяжесть в ногах прошла, и она почувствовала облегчение во всем теле.

- Смелее поднимайтесь! - почувствовав замешательство Дуси, полушепотом сказал Алексеев, оказавшийся недалеко от нее.

Им сказанные в подбадривающем тоне слова еще больше придали ей уверенности, и она смело поднялась на трибуну.

В первые секунды вокруг себя она никого не замечала, но постепенно осваиваясь, стала украдкой рассматривать людей, стоявших рядом с ней. Первым, кто бросился ей в глаза, опершись обеими руками на перила трибуны, стоял спиной к ней секретарь райкома партии Митасов. Он был в защитного цвета гимнастерке, подпоясанной офицерским ремнем, но без погон.

На голове - картуз, который в большинстве своем носило начальство районного масштаба в довоенное и в военное время. Он часто доставал из кармана брюк платочек и тщательно вытирал им шею.

«Видать, жарко ему,» - подумала Дуся и перевела взгляд на мужчину, стоявшего рядом с Митасовым. Он был высокого роста и одет в военную форму. Он о чем-то тихо беседовал с Митасовым.

«Наверное, представитель от командования железнодорожных войск,» -подумала Дуся, окидывая взглядом остальных, которые стояли у перила трибуны.

Она узнала женщину, которая приходила к ним с Алексеевым, когда они кончали на своем участке фронт земельных работ. Женщина, как раз обернулась, и их глаза встретились. Нина Петровна, а это она была, улыбнулась и подмигнула ей. Дуся улыбнулась в ответ Нине Петровне, и на душе стало веселее. "Узнала, а встречались всего один раз", - подумала Дуся.

Она посмотрела с высоты трибуны на празднично одетых женщин, и не увидела на их лицах заметной грусти, а наоборот, лица озаренные полуденным солнцем, сияли, светились улыбками.

«Нет, не победить врагу такой народ,» - подумала Дуся. И все ее существо прониклось гордым, неиспытанным чувством к людям, которые стояли перед трибуной.