Дорога к победе

Солдаты сбегаются со всех сторон на линейку построения, на ходу одевают пилотки, оглаживают под ремнем гимнастерки и становятся в строй.

- Смирно! - командует старшина, когда все солдаты стали в строй и, прохаживаясь перед строем, придирчиво осматривает солдат.

Но и старшина сегодня снисходителен, ни к чему не придравшись, командует: "Рота-а, на-пра-во! Ша-гом марш!" И рота печатает шаг, идет к кухне.

На ужин сегодня перловая каша с тушенкой и чай. Повар ловко разбрасывает солдатам по котелкам кашу и покрикивает на замешкавшихся.

Некоторое время слышен только скрежет ложек о стенки алюминиевых котелков да мерное посапывание.

После ужина собираются в отведенном месте для курения, и начинаются воспоминания о прошлом, мечты о будущем, не задевая сегодняшний траурный день, хотя его никто и не объявлял, но придерживаясь христианским обычаям, зародившихся с незапамятных времен, солдаты свято чтут своего товарища.

Чтобы не было так скучно, и время быстрее проходило, рассказывают всякую быль и небылицы.

- Не знаю, как кто, а я познакомился со своею женою случайно, и прожили мы, как говорят, душа в душу двадцать пять лет, - прикурив, говорит пожилой солдат. - Эх, если бы не война. Разлучила она нас с Шурой и, видать, надолго. Солдат замолчал, затягиваясь самокруткой.

- Ну, а как же ты с ней познакомился? Расскажи! - с нетерпением в голосе спросил его сосед.

- Дело было на Дону, - с минуту помолчав, продолжил свой рассказ солдат. - Я ведь родом недалеко отсюда, Воронежской области. Может слышали Коротояк?

Но все промолчали, и он начал рассказывать.

- Увлекся я ловлей рыбы и не заметил, как из-за бугра надвинулась туча. Пошел дождь. До города бежать далековато, да еще в тору, оставаться на месте вымокнешь, и решил я отсидеться под вербой, надеясь на то, что дождик пройдет быстро.

Подбежал к вербе, а там уж стоит девушка. Брызнула на меня своими глазищами, я и оторопел, не то от неудобства, возникшего от внезапной встречи, не то от непонятного чувства, пронизавшего все мое тело под этим взглядом. Оно в первое время меня парализовало. Придя в себя, стал искоса наблюдать украдкой за ней. И поверьте старому солдату, захотелось мне сделать для нее что-нибудь хорошее. Вот бывает же в жизни такое! - удивился он.

- Ты хочешь сказать, любовь с первого взгляда? - спросил его сосед.

- Похоже, что да. Ведь мы с ней потом поженились!

- А тогда, что ж было? снова спросил сосед, ожидавший от рассказчика чего-то необыкновенного.

- А что было? - повторил он вопрос соседа и продолжил свой рассказ. -Дождик не унимается, а кажется, что усилился. Уже стали падать капли с листвы и местами приставать рубашка к телу. Оглядываюсь вокруг, как бы помощи от кого ищу, и вижу на берегу лодка, перевернутая кверху дном, лежит. И я сообразил, - а что если забраться под лодку. И уже шарю глазами по берегу, нет ли где чурки какой подпереть лодку, чтобы она стоять могла в заданном положении.

Смотрю, чурка необходимая мне валяется недалеко, так сантиметров шестьдесят. Маловата, думаю, а что поделаешь. А дождь идет, и конца ему не видно. Выскочил я, как заяц, схватил эту чурку и к лодке. Приподнял ее за борт и, подперев чуркой, юркнул под лодку.

Сижу, с крыши не капает и ветра нет. Даже согрелся. Думаю, а как же там девушка, совсем небось промокла. Зову... Звать не знаю как, кричу: девушка, иди сюда! Смотрю, выглядывает из-за вербы, а не пойму, улыбается или плачет. Киваю ей: иди сюда, здесь, - показываю рукой на землю, - сухо!

Она поколебалась с минуту, смотрю, бежит, и, нагнувшись, на четвереньках полезла подлодку, а платье мокрое, сама дрожит.

Познакомились... Разговорились, и я немного осмелел, дал ей сумку от рыбачьих принадлежностей, чтобы в мокром платье не садилась на землю. Хотя земля и сухая подлодкой, но платье мокрое, вымажет, да притом, женщина.

Разговор у нас был, в основном, вокруг да около знакомства друг с другом. Как говорят в народе, принюхивались. Одним словом, дождь продолжал поливать, и дело подвигалось к вечеру, а мы, не теряя времени, сидели прижавшись друг к другу и согревались от этого.

А дождь, знай, барабанит по днищу лодки. Дома, когда капли дождя, бьют по крыше, так и клонит ко сну, а здесь, барабанит во всю, а сон и в голову не лезет.

- Какой же тут сон, когда дивчина в объятьях, - засмеялся сосед, потирая руки.

- Вы думаете, правду рассказывает вам Кулешов, - сказал подошедший молодой солдат, слышавший не весь рассказ, а только часть его, и решил разыграть старика.

- Слушай, Алехин, - повернувшись к нему, возмутился сосед Кулешова, - правда или брехня, не тебе судить об этом. Раз мы слушаем, значит, нам нравится, а кому нет, так мы не держим, и можешь от нас отваливать. Иди поищи в другом месте правду.

- А дальше, Пахомыч, - просит сосед Кулешова.

- Болтаются тут всякие, и послушать человеку не дают. . .

- Давай-ка, мы перекурим, - говорит Пахомыч и лезет в карман за кисетом. Не спеша, отрывает треугольником газету и начинает скручивать на пальце "козью ножку". И когда набил ее табаком, прикурил, тогда возобновил рассказ.

Солдаты терпеливо ждали.